Особенно,... 
123 
— Ты, больное на голову чудовище! — заорал я. — Никакой обряд никто проводить не собирается!
Чудов-Юдов пожал плечами.
— Тогда я не улавливаю твоих мотивов.
Я махнул рукой, не имея душевных сил даже злиться на него. Этот тип явно уже вышел за грань добра и зла.
Хотелось курить. Я нашарил в кармане пачку сигарет и обнаружил, что она превратилась в бесформенное крошево. Но я скорее задушил бы себя собственными руками, чем стрельнул сигарету у Чудова.
— Если не ты проводишь обряд, то кто? — мрачно спросил я.
— Почему я должен тебе говорить?
— Потому что я должен его найти…
— И?
— …и убить!
Он покачал головой.
— Последний пункт просто смехотворен. Ты сейчас не в состоянии убить даже таракана. Извини, юноша, я тебе ничего не скажу. Мне не хочется, чтобы ты сегодня умер. Ты же бросил мне вызов — кстати, не надейся, что я об этом забуду! А твой воспитатель… ему я помогать не стану. Мы с ним не друзья.
Чудов-Юдов щелчком отправил окурок в темноту и встал с дюны.
— Погоди! — Я со стоном поднялся на ноги. — Но ты знаешь этого колдуна?!
— Конечно. Всего хорошего… дятел.
Он превратился и улетел, растворившись в черном небе быстро и бесшумно, как космический челнок. Я слал ему проклятия вслед, пока он был виден. Потом развернулся и похромал по аллее к догорающим развалинам.
Глава 8
РАСПЛАТА ПО ЗАСЛУГАМ
Оказывается, горел только главный корпус. Полыхал изнутри, как доменная печь. Одинокая печь в темном сыром лесу. Единственными звуками были глухой гул пламени и резкий треск, когда внутри корпуса что-то рушилось. Никого живого поблизости не наблюдалось. Ни железных драконов, ни Васьки на крыльце, ни Ники, ни Валенка с Грегом.
Я поднялся на широкое крыльцо, прикрывая лицо рукой. Внутри как раз с грохотом посыпались перекрытия. К небу взмыл целый рой искр, из дверного проема пыхнуло жаром. Я шарахнулся обратно на аллею.
— Эй, вылезайте! Валенок! Грег!
Ответа не было.
«Там никого нет, — подумал я. — Или… есть? Пойти, проверить?»
Я скептически осмотрел пожарище и подумал — нет уж. Попозднее. Когда остынет.
Вдруг обгорелые перекрытия зашевелились и разлетелись во все стороны. Из углей и пепла возникла неопрятная дымящаяся куча. Выломав на своем пути кусок стены, куча выползла на крыльцо, где превратилась в чумазого, закопченного Валенка.
— «Ау! Вылезайте!» — передразнил он меня. — А войти внутрь-то побоялся!
Валенок, хоть и напоминал сейчас огненную стихиаль,[7] так и лучился самодовольством. Большая часть его арсенала куда-то исчезла, одежда превратилась в обгоревшие клочья, зато в свободной руке он тащил когтистую железную лапу.
— Поставлю на холодильник, маму порадую, — сказал он, любуясь трофеем. — Ты жив, надо же! Как ты уцелел? Где ты вообще шлялся?
— Да так, прогулялся до пляжа, — небрежно ответил я. — Заодно прикончил железного дракона.
— Прикончил? — не поверил Валенок. — Честно? Как?!
— Скажем так — довел до инфаркта.
— Ну ты крут! — восхитился Валенок. — Замочить железного дракона! В одиночку!
Он бросился трясти мне руку.
— Поздравляю! С почином!
— А сам? На тебя вроде напали двое…
— Да без проблем! Одного на пляже пришил, другого там. — Валенок махнул железной лапой в сторону пожарища. — Эти электрические парни совсем без мозгов. Нападать на дракона, который плюется кислотой!
— Что у Грега?
— Все в порядке. Он кокнул обоих и полетел догонять мастера маскировки.
— Кого? — не понял я. — А где Ники? Васька?
— Да вон они все!
Со стороны аллеи приближалась целая компания: Ники с Васькой на руках и Грег, который тащил за шкирку Германа. Грег смотрелся гораздо бодрее (и чище) нас всех — видимо, потому, что сражался исключительно в воздухе.
Я кинулся к ним, протягивая руки.
— Васька!
Дочка с бессмысленным видом приоткрыла глаза и тут же снова их закрыла. Печать-птица устрашающе пылала у нее на лбу. Необыкновенная печать — трехмерная, многоцветная, с синими разветвленными прожилками, уходящими куда-то глубоко в мозг. Мне вдруг иррационально захотелось отбросить Ваську — показалось, что я держу в руках не дочку, а какое-то существо, только с виду похожее на человека.
— Не тряси ее, она спит, — сказала Ники.
123 
