10 
- Это ты, что ли «свой народ»? – Люся поставила перед ним глубокую тарелку с картофельным пюре и котлетами. – Ешь, сионист недобитый.
- Не хами, антисемитка, - обжигаясь, парировал тот. – Вот уедем, прямо в аэропорту сдам тебя властям.
Люся присела напротив него, взяла кусочек черного хлеба.
- Слушай, Фролов, - она сняла очки, и устало потерла глаза. Лицо ее при этом показалось Фролову таким беззащитным, что он отложил вилку и даже перестал жевать.
– Я тебя раньше сдам, пока ты еще никуда не уехал. Хочешь?
Фролов, сидя с набитым ртом, только помотал головой.
- Ну, тогда сиди и жуй свои котлеты, - Люся принялась разрезать котлету ножом, помогая себе вилкой. – Вкусно?
- Очень.
- Фролов, а ты чего со мной живешь? – Люся повернулась к плите, чтобы выключить газ под закипевшим чайником. – Терпишь?
- Люсенька, - он с готовностью подставил свою чашку. – Я тебя люблю. Или этого недостаточно?
- Достаточно, - горько вздохнула Люся, подперев жующую щеку рукой, отчего голова ее смешно задвигалась в такт.
- Слушай, Люсь, а ты про Варвару слышала? – Фролов наклонился вперед, выпучив глаза.
Люся безразлично помотала головой.
- Нет, - продолжал настаивать Фролов. – Ты должна послушать. Помнишь Варвару? Ну, с моей работы. Да, я тебе рассказывал про нее.
- Эта разведенка, что ли? – Люся водрузила на нос очки и пытливо посмотрела в лицо Фролова.
- Да, причем тут это? – возмутился он, чувствуя, как наливается кровью лицо.
- А чего это ты покраснел? – Люся грохнула вилкой о стол.
- Люсенька, успокойся, прошу тебя, - Фролов отодвинулся подальше от стола, на всякий случай. – Я же тебе рассказывал – это у меня с детства.
- Привычка спать с разведенками? – хмыкнула Люся.
- Нет, - Фролов поправил очки с толстыми линзами на своем длинном носу. – Повышенная пигментация кожи, да еще и давление, - добавил он тише.
- Эх, Фролов-Фролов, - покачала головой Люся, громко отодвигая табуретку. – У других, вон, мужья, как мужья. А ты…
- А что я? – тонким голосом заорал Фролов. – Я, если хочешь, не роскошь, а средство передвижения!
- Заметь, - повернулась Люся, тыча в него указательным пальцем. – Это не я намекала на графу в твоем паспорте.
- Это тебе зачтется, - успокоился Фролов.
Он присел на табуретку, отхлебнул из выщербленной фаянсовой кружки остывшего чаю, и уставился в окно. За окном никаких изменений не произошло, если не считать внезапно повалившего снега. Толстые снежинки, медленно падая, белели на фоне черного московского двора. Привычное зрелище завораживало своей монотонностью. «А ведь там снега не будет, - подумал Фролов. – Интересно, а чего еще не будет? Ну, понятно, очередей в никуда, и вообще очередей. Продуктов, наверное, дофига в магазинах – вчера на работе Аркадий рассказывал – слушал по «голосам». Холодильник купим новый».
- Фроло-ав, - донеслось до него издалека. – Фролов, ты что, заснул?
- А? – встрепенулся он, вернувшись в обыденность.
- Скажи, сколько нам еще ждать? – Люся мыла посуду, гремя тарелками. – Ну, когда нас уже выпустят?
- Люсенька, - Фролов подошел и с нежностью погладил застиранный ситец ее халата. – Откуда же я знаю?
- А кто знает, дядя Петя? – Люся прикрыла подвывающий кран. – Или может кто повыше?
- Твой дядя Петя знает только одно – как нажраться водки с такими же гебистами, как он.
- Ой, Фролов, - Люся прикрыла рот ладошкой и присела на табуретку. – А ведь это и правда он не дает нам вызов.
- Люся, - строго посмотрел на нее Фролов, поверх очков. – Во-первых, вызов дает не КГБ, а другая сторона. А дядя Петя наш вызов может только задержать.
- Или уничтожить, - подхватила Люся.
- Ладно, - махнул рукой Фролов. – Столько лет ждали…
- Фролов, а ты веришь в сказки? – Люся обмакнула печенье в чашку с чаем. – И в Деда Мороза?
- Нет, - категорически отрезал Фролов. – Это все – чепуха на постном масле.
- А мне бабушка на ночь рассказывала, когда я была маленькая, что в ночь перед Рождеством всегда сбываются чудеса, - загадочно прошептала Люся. - А ведь это сегодня.
- Что-то уж столько этих ночей мы с тобой пережили, а чудес как не было, так и нет, - Фролов повернулся к окну и добавил себе под нос. – Да и Рождества никакого-то нет.
- Что ты там бубнишь? – оторвалась от чая Люся.
- Да, так, - пробормотал Фролов. – Дедушку вспомнил.
Яркий сноп света ворвался сквозь кухонное окно и выбелил все вокруг. «Как у нас в актовом зале», - успел подумать Фролов, сбрасывая со стола кружку с недопитым чаем. –
10 
