Особенно,... 
28 
Дэвид взглянул на дочь:
— Надо полагать, он имеет в виду тебя.
Распахнув дверь, он увидел, что Тео, развалившись на постели, говорит по телефону. Эта картина вызвала у него смешанные чувства. С одной стороны, он был недоволен, поскольку Тео явно еще не садился за уроки, а с другой — его не могло не радовать, что у сына уже появились друзья.
— Я тебе перезвоню, — пробормотал Тео в трубку. — У меня передышка, — объяснил он отцу.
— Ладно. Еды в холодильнике полно, на ужин разогреете что-нибудь в микроволновке. Не драться, не пускать в дом голых незнакомцев, не притрагиваться к спиртному. Пока не доделаете уроки — никаких звонков и никакого телевизора. Я ничего не забыл? Вернусь не позже двенадцати.
— Пап, мне нужна машина.
— Ага. А мне — вилла на Лазурном берегу. Что будем делать? Да, отбой в одиннадцать.
— Но мне действительно нужна машина, — крикнул ему вслед Тео.
Услышав, что отец уже спускается по лестнице, он выругался сквозь зубы, повалился на кровать и угрюмо уставился в потолок.
Мэдди покачала головой:
— Какой же ты кретин, Тео.
— А ты уродина.
— Если будешь к нему вот так приставать, у тебя никогда не будет машины. Хочешь, я помогу его уговорить? Но ты должен обещать, что двенадцать раз свозишь меня в торговый центр и не будешь при этом ворчать.
— Как ты можешь мне помочь, малявка?
— Сначала дай слово, а потом я тебе все объясню.
София думала не о винах, хотя перед ней и Тайлером стояли бокалы для дегустации, — она думала о мужчинах.
— Это уже третье свидание за две недели.
— М-м-м. — Держа бокал с кларетом так, чтобы сквозь вино проходил свет от камина, Тайлер дал ему два балла за цвет и прозрачность и записал цифры в таблицу.
— Моя мать и Дэвид.
— Что твоя мать и Дэвид?
— Он опять ее пригласил. В третий раз за две недели.
— И с какого боку это должно меня волновать?
София тяжело вздохнула:
— Мама такая беззащитная. Сказать, что он мне не нравится, я не могу. Вопреки моему желанию он мне симпатичен.
— Возможно, тебя это удивит, но мне совершенно не хочется обсуждать личную жизнь твоей матери.
— Ничего такого между ними еще не было.
Тайлер поморщился — и растерял обонятельные впечатления.
— Проклятье! Хватит, София!
— Если бы они уже переспали, это означало бы, что мы имеем дело с сугубо физическим влечением. Но мне кажется, тут все серьезнее. А что нам, собственно, известно об этом Каттере? Может, он бабник или авантюрист. И вообще, если подумать, он приударил за мамой сразу после того, как отца…
Тайлер предпринял новую попытку уловить букет, занес в таблицу баллы.
— Хочешь сказать, сама по себе твоя мать его увлечь не могла?
— Ничего подобного я не говорила. — С оскорбленным видом София взяла бокал с «мерло» и посмотрела его на свет. — У нее есть красота, ум, обаяние, все достоинства, которые могут прельстить мужчину.
И которые были не нужны ее отцу. Она поставила образцу низкий балл за прозрачность, затем набрала немного вина в рот, подержала на языке, определяя сладость, а потом дала жидкости скатиться к краям языка, чтобы оценить кислотность и содержание танина.
Тайлер взял следующий бокал, но глядел он по-прежнему на Софию. На нее трудно было не смотреть. Особенно сейчас, когда они сидели в прохладном, сыром подвале у потрескивающего камина. Такую обстановку можно было бы счесть романтичной, но Тайлер старался не поддаваться настроению.
— Бывшая жена бросила Дэвида с детьми.
София перевела взгляд с бокала, который держала в руке, на лицо Тайлера:
— Бросила?
— Да. Решила, что семья ей мешает, что она имеет право на более интересную жизнь. Она редко дает о себе знать.
— Откуда ты знаешь?
— От Мэдди. Тео вляпался в неприятную историю, и Каттер согласился на работу в Калифорнии, чтобы увезти парня из Нью-Йорка.
— Получается, он хороший отец. Но это еще не значит, что он подходящая пара для мамы.
— Думаю, она сама разберется. Ты в каждом встречном мужчине выискиваешь недостатки и, конечно же, находишь.
— А ты вообще людей не замечаешь. С лозой проще — с ней не рискуешь, что увлечение заведет слишком далеко.
— Я не понял, мы что, обсуждаем мою личную жизнь?
28 
