37 
И вдруг она поняла, почему день так прекрасен — с нею был Алек. Она снова влюбилась в него. И оттого, что она с ним, все вокруг становилось ярче.
Потрясенная, она попыталась отстраниться, но он не отпустил ее. Его язык бился в ее рту, наполняя все тело трепетным возбуждением. Его твердая грудь прижалась к ней. Ей хотелось пробежаться руками по его мускулам, почувствовать жар его кожи, проверить, имел ли этот поцелуй такую же силу над ним, как над ней.
Когда он слегка пошевелился, она открыла глаза и посмотрела в глубину его глаз. Они молчали, но слова были и не нужны. Ей хотелось продлить этот момент, задержать его. Почему они не могут остаться в своем мире для двоих навсегда?
— Ты в порядке? — спросил он.
Она кивнула и медленно отвела руки.
— Извини, что уронила тебя. Как твоя рука?
Он покачал головой.
— Надо уметь обращаться с гамаком. — Одним гибким движением он поднялся и протянул руку, чтобы помочь ей. — Надо постараться сесть подальше от края, чтобы не сместить центр тяжести.
Они кивнула, удивляясь, как он может говорить об этом. У неё учащенно билось сердце, кожа горела, кровь в жилах бежала с сумасшедшей скоростью, и ей стало так жарко, как будто ее обожгло солнцем. А он говорил таким тоном, будто ничего не произошло. Неужели он так целовал всех знакомых женщин?
Но тут она заметила, что Алек так же часто дышит, как и она, и почувствовала удовлетворение. Пусть он выглядит невозмутимым, но этот поцелуй и его взволновал. Все же есть на свете справедливость!
Точно следуя его указаниям, Сара ухитрилась забраться в гамак без осложнений. Она легла рядом с Алеком и стала смотреть на небо через деревья. Но при этом так остро ощущала присутствие лежащего рядом мужчины, что о сне и думать не могла. Разве можно спокойно отдыхать, когда он так близко?
И все-таки всего через несколько мгновений ее глаза закрылись, и она погрузилась в сон.
Когда Сара проснулась, ее голова лежала на плече Алека, рука была на его груди, а живот прислонился к его животу. Алек придерживал ее рукой. Его запах смешался с запахом сосен. Ветерок доносил слабый аромат каких-то цветов. Его грудь медленно поднималась и опускалась. Он крепко спал.
Боясь двинуться и разбудить его или упасть, она расслабилась. Они давно не были вместе. Было так приятно.
Желая сохранить в памяти этот момент, она постаралась запомнить каждую деталь. Раньше она считала время, проведенное вместе, само собой разумеющимся. А теперь, когда у них не было совместного будущего, нужно было запечатлеть каждое скоротечное мгновение. Насладиться. Сохранить в памяти.
Ребенок зашевелился. Возможно, у нее и не было будущего с лежавшим рядом мужчиной, но у нее был его ребенок. И она очень постарается, чтобы ее ребенку замечательно жилось в семье, даже если их будет только двое. Она научит своего сына или дочь любить беззаветно. И рисковать.
— Ты не спишь? — спросил он.
Она кивнула и потерлась щекой о его плечо, не желая двигаться, не желая нарушать этот особый момент.
— Как себя чувствуешь? Голова не кружится? — спросила она.
— Нисколько.
Шли минуты. Сара улыбнулась — ни один из них не двинулся с места.
Неужели он, как и она, наслаждался этим моментом? Сожалеет ли он о том, что их брак не удался?
Наконец Алек слегка пошевелился, и Сара выпрямилась, насколько это было возможно в раскачивающемся гамаке.
— Ты не передумала пообедать и потанцевать сегодня вечером? — спросил он.
— А не лучше ли тебе остаться дома? Это я к тому, что вдруг с тобой снова случится приступ?
— Я уже сделал заказ. Приступы теперь редки. Сомневаюсь, что сегодня вечером случится еще один.
— Тогда ладно. Я с удовольствием пойду пообедать.
После размеренного, спокойного темпа жизни в коттедже, которым Сара наслаждалась в последние несколько дней, главный корпус показался шумным и набитым людьми. Больше половины столиков в ресторане были уже заняты. Тихо играл ансамбль. Еда была восхитительной, а Алек продолжал ее очаровывать. Они рассказывали друг другу о том, как отдыхали раньше. Ей было грустно оттого, что она о многом могла вспомнить, а он вспоминал только о детстве.
— Тебе надо чаще находить время для отпуска.
Он потер подбородок и медленно кивнул, обвел взглядом зал и остановился на ней.
37 
