Особенно,... 
102 
…Пустой коридор. Полумрак. Дрожащий желтоватый свет «ночных» магических шариков под потолком, тусклые блики на позолоте. Пугающие очертания теней: оскаленные морды, рога, шипы… Ищи не ищи, смотри не смотри, все равно не угадаешь, чем или кем они отброшены, будто тайная сущность вещей проявилась в них. Тихие звуки — кажется, кто-то невидимый перешептывается за спиной, крадется следом на мягких лапках, умышляет дурное…
Или не кажется?!
Трое вынырнули из стены, заступили дорогу. Высокие, широкоплечие, мощные. В руках мечи. Во взгляде безмятежность. Они явились не отвоевывать в тяжелом бою, а отнимать у слабого — ни тени сомнения в успехе. Ну может, совесть слегка беспокоит: не слишком-то героическое дельце предстоит провернуть. Да плох тот герой, что не умеет справиться с собственной совестью!..
— О! Привет героям! — нарушил молчание Кьетт и продемонстрировал жутковатую нолькровскую улыбочку-оскал. — Сколько зим, сколько лет?
— Какими судьбами, ты хотел сказать, — сам не зная зачем, поправил Иван.
— Вот именно! — охотно согласился тот.
— У вас есть то, что нужно нам, — очень спокойно молвил рыцарь Золотого орла Симиаз Ге-Минрезо по прозванию Истребитель Драконов. — Верните Священный Кристалл, и разойдемся по-доброму. У нас нет желания вас убивать, но, если понадобится, мы убьем.
— Что значит — верните?! — Неверная постановка вопроса возмутила Ивана гораздо больше, чем прямая угроза жизни. — Это наш собственный кристалл!
— Этот кристалл был незаконно присвоен безумцем Ха-Цыжем, и теперь он должен вернуться в большой мир! — Похоже, о событиях этого вечера герои не имели представления! И пожалуй, оно даже к лучшему…
— Совершенно с вами согласны! Вот мы сами его туда и вернем!
— Согласно пророчеству это наша миссия. И мы исполним ее, чего бы нам это ни стоило!
— Скорее уж, чего бы НАМ это ни стоило! — хмыкнул Иван.
А Болимс Влек предупредил честно:
— Я стану громко орать и визжать!
— Не станешь! — возразил герой хладнокровно. — Ты же не захочешь быть схваченным и казненным за воровство. Но даже если бы захотел… Несчастные юнцы, вы десять дней прожили в Безумном замке и даже не удосужились изучить его свойства. Ваша беда в том, что Зичвар не терпит никакого шума по ночам. Замок устроен так, что после полуночи и до рассвета даже самые громкие звуки не распространяются далее чем на пять шагов… И не вздумай бежать за стражей, нолькр! — Рыцарь перехватил взгляд Кьетта. — Да, мы не сможем тебя догнать, но, пока ты будешь бегать, десять раз успеем перерезать глотки твоим друзьям! У вас ведь даже оружия при себе нет, — напомнил он едва ли не с сочувствием и эффектно отработанным движением крутанул в воздухе собственным мечом.
Вернее, хотелкрутануть. И тут же понял, что у них, героев, настоящегооружия при себе тоже нет! А то, которое имелось, могло служить разве что театральной бутафорией. Напрасно они мнили себя знатоками по части здешнего устройства! Замок Фазот не спешил открывать все свои тайны чужакам-лазутчикам, он умел защитить покой своих обитателей. Вместо привычного свиста рассекаемого сталью воздуха тренированное ухо воина уловило совсем другой, какой-то плюхающий звук. Удивленный, он еще раз взмахнул мечом… и лезвие его вдруг повисло, будто сделанное из резины! Да не той прочной и грубой резины, какая идет на изготовление, скажем, полицейских дубин или автомобильных покрышек, а самой мягкой и эластичной, из какой в советские времена производили знаменитое «изделие № 2». (Понятно, что здесь мы приводим исключительно Ивановы ассоциации; что думал по этому поводу Истребитель Драконов, с чем именно сравнивал свой обвисший клинок — так и осталось для всех секретом.)
Первым в новых, изменившихся условиях сориентировался Кьетт. И сделал то, чего герои, привыкшие к благородным расшаркиваниям перед сражением, никак не ожидали: ударил первым.
— Бегите! Уносите! — крикнул он спутникам и прыгнул так, как это умеют только хищники: сбоку, когтями в лицо, зубами за горло…
С одной стороны, Гамиза Цыв очень любила демонстрировать свое равенство с мужчинами во всем: в одежде, в манерах, в выборе оружия, в грубых приемах боя. О том, чтобы кто-то из друзей-героев попросил ее, к примеру, еду сварить вне очереди или там с починкой одежды помочь, даже речи не шло. Дева-воительница сочла бы это смертельным оскорблением.
102 
