116 
А он его советом едва не пренебрёг, так был удивлён! Но потом напряг память и вспомнил: действительно, однажды, как бы между прочим, Эмили завела речь о семейных обычаях, и он ответил ей, что похвастаться таковыми не может, поскольку настоящей семьи никогда не имел. Кто бы мог представить, что тема эта имела прямое отношение к их будущей свадьбе?
Причём сама свадьба, кажется, тоже была вопросом давно решённым. Он даже засомневался: может, ему уже и официальное предложение своей избраннице делать не обязательно, раз всё и так ясно? Но подумал и решил: нет, всё-таки без этого не обойтись. Как ни крути, а трогательное предложение руки и сердца является едва ли не самой главной из брачных традиций, столь ценимых в роду Фессенденов. И не надо, пожалуй, с этим делом затягивать: по выходным в Эльчестере бывает художественный аукцион, наверняка удастся подобрать приличествующий случаю подарок и пару подходящих помолвочных колец…
– О! Да тут уже целая компания! И беконом пахнет!
Агата появилась на пороге, как всегда бодрая и жизнерадостная. В руках она держала что-то объёмистое, некий крупный но нетяжёлый предмет, заботливо укрытый от посторонних глаз веселеньким шёлковым платком в розовый цветочек. Следом вошёл доктор Саргасс. И судя по его решительному виду, намерение он имел одно: компанию разогнать.
– Неплохо выглядишь, мальчик! Совсем другое лицо, даже узнать нельзя… Я имею в виду, если смотреть с той стороны, – уточнила ведьма к большому его облегчению. Как ни приятно было избавиться от проклятий, а всё-таки сделаться совершенно неузнаваемым ему бы не очень хотелось.
– Мисс Брэннстоун, мистер Саргасс, Эмили, я так вам благодарен за всё, что вы для меня сделали! Избавили от этой дряни, спасли мне жизнь, – все трое собрались вместе, и он поспешил воспользоваться случаем, чтобы сказать, что было должно. – Я…
Договорить ему не дали.
– Между прочим, могли бы сделать это и пораньше! – бесцеремонно перебила фея. – К чему было тянуть? Можно подумать, не видели, что с ним творится! То есть, лекари-то, конечно, не видели, куда им. Они только и способны, что измерять недужному температуру и удивляться: чего это он холодеет с каждым днём? Но чтобы лучшая ведьма Королевства с первого взгляда не распознала проклятого – такого быть не может. Ни за что не поверю! Сознавайся, Агата, ты надеялась его уморить?
Мисс Брэннстоун добродушно рассмеялась в ответ.
– Ох, и ядовитое ты существо, фея, именующая себя Гвиневрой! Ну разумеется, я видела, что бедный мальчик, мягко говоря, не в порядке, вот только помочь, к моему великому сожалению ничем не могла. Законы магии выдуманы не мной, а они гласят однозначно: ведьма не должна оказывать человеку помощь прежде, чем её об этом попросят. Иначе колдовство просто не подействует, так уж устроили наш мир добрые боги.
Гвиневра скептически покрутила головой.
– Что-то я всё больше сомневаюсь в их доброте! Ладно, не могла помочь, так хоть намекнула бы, что ли! Дескать, женщина, у твоего парня не всё ладно по магической части…
– Это уже было бы расценено как помощь, крошка.
– «Между прочим», – сердито вступила в спор Эмили, удачно копируя тон и манеры Гвиневры. – сама-то ты почему молчала? Тоже ничего не видела? Вроде нас, лекарей?
– Я?! – фея картинно вытаращила глазищи, ставшие чуть ли не в пол-лица – ужасное зрелище! – Я молчала! Да я ему сколько раз говорила: ты опасный, ты чудовище, у тебя целая прорва сущностей в одном-единственном теле! А проклятый он, или от природы такой – откуда мне было знать? Я же не учёная ведьма, а бедная маленькая фея, невинная и наивная, как дитя!.. Да, а что ты там прячешь под платком? – перебила он сама себя, – Не томи, мне же интересно! Я уже вся извелась!
– А! – спохватилась ведьма. – Это же «кровь чёрных песков»! Принесла показать Берти его проклятие.
– Правда?! – оживился тот. – Такое крупное? Показывайте скорее! – ему тоже стало интересно.
– Может, не надо? – засомневалась Эмили. – Ему тогда от простого малхата сделалось дурно. А эта гадость… бр-р, – она брезгливо передернула плечами. – Нет, Агата, его ещё рано волновать. Отложим до завтра.
– В самый раз меня волновать! – опроверг Веттели твёрдо. – До завтра я изведусь хуже Гвиневры! Не смогу уснуть всю ночь, – конечно, он бессовестно преувеличивал, но взглянуть со стороны на то, что едва не свело его в могилу, в самом деле, очень хотелось.
116 
