Он был не слишком рад ее визиту. К тому же он устал и хотел поскорее лечь спать, но сначала ему нужно устроить куда-то на ночь сестру, а потом им наверняка предстояло болтать до самой ночи. Мари не из тех, кто оставляет что-то невысказанным до следующего дня.
Конечно, он не мог заткнуть ей рот сердитой репликой, с Мари так поступать было нельзя. Ее можно было дразнить, если она понимала, что все это идет не от злого сердца, но грубостей она не выносила. Тогда она готова была сквозь землю провалиться от обиды.
Он покорно вздохнул.
Потом, нахмурившись, спросил:
– Ты пила виски?
– Да, совсем чуть-чуть.
– Если тебе нужно «чуть-чуть выпить», не пей, по крайней мере, виски! От этого запаха потом не отделаешься!
Она хотела встать, чтобы пересесть на другой стул, но чуть не споткнулась, так что ей пришлось ухватиться за стол.
– А ты основательно нализалась, – озабоченно произнес он.
Это было не похоже на Мари. Он раньше никогда не видел, чтобы она что-то пила.
– Так оно и есть, – призналась она. – Мы с друзьями немного повеселились, поэтому я и пришла домой поддатая…
– Не поддатая, а покинутая, – поддразнил он ее по своей старой привычке.
Побелев, Мари уставилась на него.
– Неужели это уже заметно? – спросила она. Ионатан испуганно замер на месте.
– О чем ты говоришь, Мари? Что ты натворила?
– А ты как думаешь? – лаконично произнесла она, больше уже не напуская на себя важный вид.
Он был в ужасе. Этого он от нее не ожидал. Он знал, что Мари никогда не говорит «нет», если кто-то о чем-то просит ее, но кто бы мог подумать, что…
Или так оно на самом деле и было?
– Но, Мари… – только и смог прошептать он. В этом шепоте было все, что он не мог выразить в словах: ужас по поводу поступка сестры, беспокойство за нее и о том, что скажут родители, предчувствие скандала и ее отъезда куда-нибудь, где она могла бы найти себе работу, пока не родится ребенок… О чем она думала? Что это за проходимец такой?..
Она лихорадочно произнесла:
– Ты должен мне помочь, Ионатан!
– Я? Что же я должен сделать?
– Ты работаешь в больнице. Ты можешь дать мне адрес… или дать мне какое-то средство, которое поможет освободиться от…
Он почувствовал, как в нем вскипает гнев.
– О чем ты просишь меня? Ты хочешь, чтобы я помог тебе избавиться от зародыша?..
– Тише ты! – умоляюще произнесла она. – Только помоги мне!
– Никогда в жизни!
– Но разве ты не понимаешь, что я должна это сделать? Не могу же я…
– Об этом надо было думать раньше. Закрыв руками лицо, она воскликнула:
– О, ты не знаешь, как все это получилось!
– Девушка, которая не может сказать «нет», – с горечью произнес он. – Как могла ты быть такой дурой? Но теперь дело сделано, и ты должна воспринимать все, как есть. О том, что ты просишь, не может быть и речи. Разве люди Льда когда-нибудь вели себя так малодушно? И ты ответишь за свой проступок, Мари! Прежде всего, отправляйся к Кристе, она…
– О, нет, я не могу этого сделать. Абель придет в ярость!
– Абель? Какое он имеет к этому отношение? Отвернувшись, Мари всхлипнула.
– Мари, – догадавшись, в чем дело, забыв об усталости и о позднем времени, сказал он. – Мари, это один из сыновей Абеля?..
В ответ она промолчала.
Голос Ионатана был зловеще приглушен и лишен всякого выражения, когда он спросил:
– Кто он?
– Один из старших, – сдержанно ответила она.
– Я так и думал. Проклятый мошенник!
– Ты не должен сваливать всю вину на него, – жалобно произнесла Мари, не осмеливаясь смотреть ему в лицо. – Во всем этом больше виновата я сама.
– Я в этом не сомневаюсь, – сердито ответил он. Она сжалась от его слов, как от удара.
– Ионатан, ты не должен сердиться на меня! Хоть ты-то не сердись, этого я не вынесу!
– А я и не сержусь, – прошипел он, злой, как оса. – Но только не надо мне говорить о том, что он здесь ни при чем. Мужчина никогда не может быть в таких случаях невиновным. Ведь у него всегда есть выбор.
– Да, тебе лучше об этом знать.
– Речь идет не обо мне, – пробормотал он, задетый ее замечанием, поскольку его собственный эротический опыт был пока нулевым.
– Ты поможешь мне? – жалобно пропищала она. На это Ионатан наставительно, желая скрыть свою растерянность, ответил: