55 
— То же самое можно сказать и о сыне Ульвхедина и Элизы, Ионе. Обычный, добропорядочный человек, без всяких следов одаренности.
— Да, ты прав. И теперь ты боишься сойти на нет? Стать полным ничтожеством?
— Вот именно. Поэтому мне нужно в Эльдафиорд.
— Что же тебя так влечет в это место?
— Об этом я не могу тебе сказать.
— Могу я отправиться с тобой? Он строго посмотрел на нее.
— Дуреха! Это же моеприключение!
Тула заразительно рассмеялась.
— Уж не думаешь ли ты, что я более сильная личность, чем ты? Не боишься ли оказаться во втором ряду?
Стиснув зубы, он пристально посмотрел на нее.
— Ты, Тула, настолько сильна и преисполнена тайн, что от тебя просто разит какой-то древней мистикой! Поэтому я и боюсь тебя.
— Господи… — произнесла она, захваченная врасплох. — Этого я не знала.
— Но ты держишь все в тайне. О, Господи! Ты ведь скрываешь свое подлинное «я»! Кто ты, собственно, такая, Тула?
— Твой отец знает это, — тихо ответила она. — Сама же я точно не знаю, кто я такая. Знаю только то, что во мне живет два различных начала.
Эскиль удивленно посмотрел на нее.
— Я называю сама себя «Ангелом с черными крыльями», — сказала она, жалобно усмехнувшись.
Он фыркнул.
— Это может быть лишь маскировкой, — сказал он. — Не то, чтобы я видел в тебе что-то дьявольское, но меня не удивит, если ты натворишь что-нибудь такое.
Ей показалось, что он зашел слишком уж далеко.
Заметив ее недовольство, он торопливо добавил:
— Во всяком случае, Тула, я обдумал твое возвращение домой. Здесь, в седельной сумке, есть одежда, из которой я вырос несколько лет назад. Ты можешь надеть ее.
— Одежду для мальчика?
— Да, именно! В ней ты будешь в безопасности.
Тула не сразу нашла, что ответить, но, обдумав все, сказала со смехом:
— Эта мысль мне нравится. Да, черт побери, эта мысль очень мне по вкусу! Подумать только, насколько свободна я буду! Но как же мои волосы?
— Я прихватил с собой ножницы.
— Еще чего!.. Ладно, стриги, но не слишком коротко!
— Многие мальчики носят волосы до плеч.
— А… мои формы?
— Наденешь широкую рубашку, — торопливо ответил Эскиль. — А сверху короткий плащ.
— Не слишком современно, — сказала она, сморщив нос. — Ну, ничего! Что будет, то будет!
И тут же громко рассмеялась.
— А знаешь, Эскиль, — сказала она, — это будет очень забавно! Ах, как я буду дурачить людей! Буду обводить их вокруг пальца!
Тула никогда не задумывалась над последствием своих слов. Она начинала сожалеть о сказанном, когда было уже поздно.
11
— Ну как? — возбужденно спросила Тула, стоя в лесу, одетая, как мальчик.
Он отошел на несколько шагов и склонил набок голову.
— Неплохо, — озабоченно произнес он. — Только груди слишком выпирают, а то бы ты была совсем как мальчишка. Лицо твое стало в последние месяцы дерзким и решительным, линии определились, светлые брови стали густыми. Ты была красива как девушка. Но как юноша ты просто сногсшибательно красива! Будь теперь поосторожнее с девушками, а то попадешь в трудную ситуацию. Но больше всего старайся избегать зрелых женщин, они могут быть такими навязчивыми.
— Ты это знаешь по своему опыту?
— Возможно.
— Это интересно! И кто же у тебя был?
— Нет, я не скажу.
— Но, Эскиль! Я ведь уезжаю!
Она чуть было не сказала: «Я никогда не вернусь в Гростенсхольм!» Но это вызвало бы протесты, вопросы и ненужные, лживые объяснения.
Он сдался.
— Ладно, скажу. Если ты обещаешь не говорить ничего отцу и матери. Ты ведь знаешь жену кантора. Она настоящий овод! Мне пришлось отмахиваться от нее всеми четырьмя! Это в самом деле так!
Но Тула бессердечно поддразнивала его:
— И ты не воспользовался таким шансом!
— Нет, что ты! Ей по меньшей мере сорок пять лет, и она похожа на переспелую грушу.
— К тому же от нее страшно воняет потом. Но значит, ты считаешь, что выгляжу нормально? — сказала она, оглядывая себя со всех сторон.
— Еще бы! Тебе ужасно идет эта одежда! Эти обтянутые штанами ягодицы… Ты знаешь, ты вызываешь у меня желание. Ты кажешься мне шикарно одетой девушкой. Раньше твой вид меня не трогал, но теперь…
55 
