75 
- Тогда почему ты ведешь себя так, словно мне десять?
Она поправила растрепанные астры, и вазу передвинула так, чтобы ваза эта стояла точно по центру стола.
- Почему… - леди Сольвейг пересчитала перья в футляре, а футляр подвинула к краю стола. - Я тебя утомляю, дорогой?
- Порой… ты бываешь излишне настойчива.
- Мне жаль. Я и сама понимаю, что следовало бы остановиться. И Гаррад требует того же, - она вздохнула и с явным сожалением убрала руки от серебряной химеры, самим своим видом нарушавшей новосозданную гармонию письменного стола. - Должно быть, я все еще боюсь тебя потерять.
Она возвышалась над Кейреном, ледяная, строгая и… усталая.
Мама ведь немолода, но ее годы ей к лицу. И она не спешит прятать морщины под пудрой, скрывать их в тени безумного кроя шляп, укутывать шею кружевом.
- Когда ты появился, я уже была немолода… тридцать пять… и никто не ожидал, что в этом возрасте возможно забеременеть. Не представляешь, до чего Гаррад удивился. Мне настоятельно советовали… не рисковать, - леди Сольвейг подходит к книжному шкафу.
Книги стоят вразнобой.
Ее это, наверняка, злит, она протягивает руку, касается корешков, на них изрядно пыли, и леди Сольвейг хмурится.
…что было бы, послушай она совета?
- Ты родился за месяц до срока и очень маленьким. Слабым. Признаться, и я не верила в то, что ты выживешь…
Странно слышать такое от родной матери.
- Ты рос таким болезненным… жила предвечная, да ты вовсе не выздоравливал, но лишь одна болезнь сменялась другой.
- Я этого не помню.
- И не надо, - она все же вытащила книгу и, проведя по переплету пальцами, нахмурилась. - Альгейда совершенно распустила прислугу. Не удивительно, что ее дочь позволяет себе…
- Мама!
- Да, дорогой?
- Не отвлекайся.
- Извини, - леди Сольвейг вернула книгу на полку. - Потом школа. Мне не хотелось отпускать тебя, но разве с Гаррадом поспоришь? Он вбил себе в голову, что все твои болезни - от моей чрезмерной опеки. А я словно чувствовала…
Протяжный судорожный вздох.
- И эта история… ты себе представить не можешь, что я пережила, узнав, что мой сын умрет или остаток дней проведет прикованным к постели…
- Все ведь закончилось, мама.
- Закончилось, - со странным выражением повторила леди Сольвейг. - Ты остался жив и… не только жив. Захотел вернуться. Я была против. Мы с Гаррадом поссорились… он обещал, что за тобой будут присматривать, что ни на минуту не выпустят из поля зрения… а Каменный лог… я готова была ударить Райдо. Разве он не понимал, чем ты рискуешь?
- Я просил его помочь.
- Сбежать?
- Вы же не хотели отпускать меня. А это было мое право, мама.
- Твое.
- И я вернулся.
- Сколько ты отходил по возвращении? - леди Сольвейг раздраженно переставляла книги, не способная справиться с собственной страстью к порядку. - Два месяца? Неужели оно того стоило?
Стоило. И мама сама знает, но не согласится исключительно ввиду врожденного упрямства.
- А твоя работа? Каждый день я думаю о том, что вот сегодня ты… не вернешься? Или завтра? Послезавтра? День за днем…
- Мама…
- Знаю, служат многие и все далеко не так ужасно, как я себе воображаю, но… Кейрен, я не хочу потерять своего ребенка.
- И поэтому не можешь отпустить меня?
- Я хочу, чтобы ты был счастлив.
Сложный разговор.
- Мама, а ты не думала, что я уже счастлив?
Был.
- Это ведь твоя идея, со свадьбой? Отец и без нее договорился бы с сурьмяными?
Леди Сольвейг молчит.
- Твоя… почему?
- Эта женщина, - книги выстроились по ранжиру, и леди Сольвейг, вытащив платок, терла полку, убирая следы пыли. - Дурно на тебя влияет.
- Таннис…
- Люта - хорошая девочка, которая замечательно тебе подходит. Она еще молода и не совсем понимает, в чем состоит ее долг, но я помогу ей…
- Нет, мама, не поможешь, - Кейрен встал. - Хватит уже. Я тебя люблю, но я не позволю тебе и дальше диктовать мне, как жить. Ты и так…
Осекся.
Отвернулся, чтобы не видеть укоризненного взгляда.
- Договаривай, сын.
- Не о чем больше говорить. Свадьба состоится.
…потому что расторгнуть договор - оскорбить Сурьму.
- И я постараюсь сделать так, чтобы хотя бы эта девочка не была несчастна.
…и не плакала больше, спрятавшись в библиотеке.
- Кейрен, я начинаю думать, что тебя и вправду околдовали.
75 
