38 
– Когда ты, наконец, перестанешь меня об этом просить?
– Когда ты ответишь «да».
Элис Грейвольф сложила кухонное полотенце и аккуратно положила его на сушилку. Вздохнула и повернулась к Джину Декстеру:
– Ты или очень упорный, или очень упрямый. Не могу решить, какой именно. Почему ты не хочешь от меня отказаться?
Он легко обнял ее за стройную талию, притянул к себе, прижался щекой к макушке.
– Потому что люблю тебя. И всегда любил. С первого момента, как увидел в клинике.
И это была чистая правда. Доктор влюбился в нее с первого взгляда. Она была совсем юная, как девочка, невероятно красивая и ужасно тряслась над хулиганистым сынишкой со сломанной рукой. Меньше чем за час Джин наложил на руку гипс, а свое сердце отдал Элис Грейвольф. И за прошедшие годы его любовь ничуть не уменьшилась.
Любить Элис не всегда было просто. Доведенный до отчаяния, он несколько раз ставил ей ультиматум – или она выйдет за него, или никогда больше его не увидит. Но сколько бы он ни распинался перед ней, сколько бы ни неистовствовал, от этого не было никакого прока. Она по-прежнему отказывалась выйти за него замуж.
Несколько раз он устранялся и целенаправленно заводил другие романы. Но они никогда долго не длились. Вызвать ревность он не стремился – потому что считал это нечестным по отношению к другим женщинам. Он любил только Элис, будет она его женой или нет – это ничего не меняло. Ему пришлось с этим смириться.
Элис прижалась щекой к его груди и печально улыбнулась сладостно-горькому воспоминанию о том дне, когда они познакомились. Джин Декстер был ей другом во всех смыслах этого слова, и уже так давно, что она не мыслила жизни без его надежного присутствия. Она как сокровище хранила в памяти тот момент, когда впервые увидела его и услышала мягкий голос. Но те минуты были омрачены ее тревогой за сына.
– Лукас тогда подрался, – проговорила она. – Его изводили в школе старшие мальчики. Как они его только не обзывали! – Даже сейчас ей становилось больно при мысли, что сыну пришлось расти с клеймом. Даже с двумя.
– Зная Лукаса, могу предположить, что он сам бросился в самую гущу.
– Да уж, – со смехом отозвалась она. – Я так переживала из-за его руки, но еще я была зла, что он не проигнорировал плохие слова в свой адрес.
Джин подумал, что Лукас, вероятно, так бы и сделал, если бы они касались только его. Он предполагал, что они порочили и саму Элис. А честь матери Лукас защищал в драках все свое детство и юность. Джин не стал об этом говорить.
– Мне всегда не нравилось, когда он создавал в школе проблемы. Это только привлекало к нему лишнее внимание, – продолжала Элис. – А еще в тот день меня волновало, чем я буду платить нашему новому доктору-англо.
Она подняла голову и посмотрела Джину в лицо. Не такой молодой, как при первом знакомстве, но по-прежнему красив, в своей мягкой, неяркой манере.
– Ты ведь знал, что у меня нет денег. Почему ты продлил мне кредит?
– Потому что хотел получить твое тело, – ответил он, тыкаясь носом ей в шею. – Я подумал, что лечение твоего ребенка в кредит даст мне дополнительные преимущества.
Она засмеялась и отпихнула его:
– Я ни на минуту в это не поверю. Ты для этого слишком добрый. С другой стороны, ты обеспечил себе получение платы. Наложив гипс Лукасу, ты предложил мне работу.
Джин обхватил ее лицо обеими руками и с любовью вгляделся в него:
– Я уже тогда знал – и сейчас знаю, – что не могу просто взять и отпустить тебя, если существует хоть малейший шанс, что мы больше никогда не встретимся. Вот я и обеспечил твое возвращение. – Он поцеловал ее, нежно и страстно проведя ртом по ее губам.
– Выходи за меня. – В его голосе звучало отчаяние, и Элис не сомневалась, что его мольба искренна.
– Мой отец…
– Теперь мертв. – Джин уронил руки и потом беспокойно откинул назад волосы. – Я знаю, что прошло всего несколько недель. И знаю, что тебе все еще больно из-за его потери. Много лет ты отказывала мне под этим предлогом. И я принял это. Тебе надо было о нем заботиться. Но теперь, когда его нет, ты что, собираешься спекулировать уже его смертью?
Элис прошла мимо него в гостиную своего маленького аккуратного домика.
– Пожалуйста, не изводи меня сейчас разговорами о браке. И я должна принимать в расчет Лукаса.
38 
