Последние отзывы

  40  

Первое, что она увидела, подойдя к лестнице в доме, была сумка Риза с обедом, лежащая в кабинете. Он снова чинил забор и не собирался возвращаться до ужина, но забыл свой обед и термос с чаем.

Она взглянула на часы. Должно быть, он уже проголодался. Она быстро вылила термос и заполнила его свежими кубиками льда и чаем, достала ключи от автомобиля и поспешила наружу. К счастью, Маделин представляла себе, где он находился, потому что в прошлые две недели он немного показывал ей ранчо, а этим утром упомянул, где будет работать. Фактически, знать, где он находится, было мерой предосторожности, и она нахмурилась, подумав о тех годах, когда он работал в одиночестве, без единого человека в доме, знающего, куда он ушел и как долго отсутствует. Если бы он получил травму, то, возможно, лежал бы там и умирал, когда никто даже не подозревал, что он ранен, пока не стало бы слишком поздно.

Ее браку еще не было и трех недель, а она уже едва помнила свою прежнюю жизнь. Маделин никогда раньше не была занята так, как теперь, хотя должна была признать, что с удовольствием предпочла бы работе по дому поездку на лошадях с Ризом по ранчо, но он все еще не желал даже слышать об этом. Она была уверена, что если бы кому-то вздумалось поискать в словаре слово «упрямый», то рядом с искомым для него следовало поместить рисунок с Ризом Данкеном. Он решил, какое место она должна занимать в его жизни, и не позволял ей переступать за эту границу.

Ночью, когда они занимались любовью, она чувствовала его голод, но он никогда не позволял себе расслабиться, никогда не выпускал ту страсть, которую она ощущала, и в результате, она не получала должного удовольствия. Теперь секс не причинял дискомфорта, но Маделин отчаянно хотела большего, а интенсивности, в которой она нуждалась, не было. Риз сдерживался, уменьшая удовольствие, которое они оба могли бы получить, таким способом сохраняя в себе проклятый внутренний барьер. Она не знала, сколько еще сможет терпеть это и сколько пройдет времени, прежде чем она начнет искать оправдания и отворачиваться от него по ночам. Она осознала критичность ситуации, когда поняла, что, фактически, с нетерпением ждет своих месячных!

Она ехала медленно, поглощенная своими мыслями и наблюдениями, высматривая признаки его грузовика. Как все владельцы ранчо, Риз не обращал внимания на дороги; он просто двигался в выбранном направлении. Грузовик был для него всего лишь инструментом, а не дорогим символом общественного статуса. Будь у него Роллс-ройс, он обращался бы с ним точно также, поскольку машина для него не имела какой-либо ценности за исключением использования ее в качестве транспортного средства. Итак, она знала, на каком участке он работал, но этот участок занимал обширное пространство, и Риз мог находиться где угодно в его пределах. Риза нигде не было видно, но на земле отпечатались свежие следы шин, и она просто проследовала за ними, в отличие от Риза, стараясь держаться поближе к твердой поверхности, поскольку ее автомобиль был намного ниже грузовика и был неприспособлен для поездок по подобным дорогам.

Его поиски заняли у нее почти сорок пять минут. Риз припарковал грузовик под деревом, отчасти спрятав его из вида. Взгляд Маделин привлек случайный блеск проволоки, которую он натягивал, и она направила автомобиль в ту сторону.

Он мельком посмотрел, как она приближается, но не перестал работать. Ее горло сжалось. Риз снял рубашку и повесил ее на боковой дверце грузовика, а его мускулистое тело блестело от пота. Она знала, что он был силен, знала с самого начала, что его тело заставляло ее рот пересыхать, но впервые увидела эти мощные мускулы, перекатывающиеся подобным образом. Он двигался с плавным изяществом, делавшим его силу еще более значимой. Бицепсы и трицепсы бугрились, пока он вбивал скобы в столбики, закрепляя новую проволоку.

Закончив, Риз бросил молоток на мешок со скобами и стянул шляпу, чтобы предплечьем стереть с лица пот.

– Что ты здесь делаешь? – Казалось, он нисколько ей не обрадовался.

Маделин вышла из машины, захватив термос и бутерброды.

– Ты забыл свой обед.

Он подошел к ней, взял термос, открутил крышку и наклонил его, чтобы выпить прямо из горлышка. Его кадык активно двигался, пока он глотал холодную жидкость. Риз проработал все утро без единого глотка воды, поняла она. Капля чая скатилась мимо его губ и побежала по горлу. Маделин с болезненной зачарованностью наблюдала, как та скользит по горячей коже, и завидовала добыче этой тропинки. Она так часто хотела провести дорожку из поцелуев вниз по его телу, но сдерживалась, потому что он не хотел такой близости. Все, чего он хотел, это сексуальной разрядки, а не любви, выраженной в медленном, чувственном пиршестве.

  40