164 
— Ладно тебе оправдываться! — Сэнди рассмеялась. — Я же вижу, она тебе нравится! Вы хорошо смотритесь вместе, милый, так что, не теряй времени! По-йдём, отведу тебя к Рейку, вы должны с ним пообщаться на предмет времен-ной передачи дел.
Чертёнок ещё не имела времени поговорить с Рейком, они только утром, когда он пришёл в себя, перекинулись парой торопливых слов, не более. Задумываться о дальнейшей жизни она тоже пока не хотела. Лишь вече-ром Сэнди пришлось остаться наедине с Рейком, хотела она того или нет.
— Девочка моя, что же ты наделала, — он прижал Сэнди к груди. — Как же мы теперь будем, а?..
— Как-нибудь, милый, — она улыбнулась сквозь слёзы. — Ты жив, остальное уже неважно.
— Если бы я мог, я бы ни за что не позволил тебе поступить подобным образом, — его пальцы зарылись в густые золотисто-рыжие волосы. — Я же не смо-гу жить без тебя, моя колдунья!
— Придётся, Рейк. Ты знаешь, я тебя люблю, и снова сделала бы это.
— Как мы будем дальше, Сэнди? — Рейк обхватил ладонями личико девушки. — Я сойду с ума без тебя…
Он медленно наклонился к ней, в глазах читалась отчаянная просьба.
— Пожалуйста… последний раз… Чертёнок…
Девушка закрыла глаза, зная, что нельзя разрешать ему целовать себя, но не могла отказать Рейку. Две слезинки скатились по щекам, волшебница сглотнула ком, застрявший в горле.
— Да простят меня боги…
Сэнди положила руки ему на плечи, на мгновение прижавшись к его губам в последнем, горько-сладком поцелуе, потом спрятала лицо на груди Рейка, тихо всхлипывая.
— Не надо, родная, а то я сам расплачусь…
— Пожалуйста, Рейк, — глухо отозвалась волшебница. — Я не знаю, у кого ещё смогу поплакать на плече…
Чертёнок так и заснула, сидя на коленях у Рейка, и он не рискнул нести её через множество коридоров и гостиных в её собственные апартаменты, уложив у себя, а сам лёг на диван.
Айлини, уставшая после бурного дня, проведённого с Кендаллом и посетителями, сидела в кресле, в гостиной. Ей отвели двухкомнатные апартаме-нты в дальней части дворца, подальше от суеты и шума, отделанные без из-лишней роскоши, но уютные. Дориан оказался прав, когда говорил, что ей придётся задерживаться, и тогда лучше переночевать во дворце, чем возвра-щаться по ночным улицам домой. Неожиданно в дверь постучали.
— Войдите, — Айлини поспешно пригладила волосы, догадываясь, кто этот поздний гость.
— Извини, раньше не получалось освободиться, — Роан немного виновато улыбнулся.
— Я сама пришла сюда минут двадцать назад, — она улыбнулась в ответ. — Боюсь, сегодня у нас не получится погулять.
— Мы можем просто поговорить, если ты не сильно устала, — Роан остановился рядом с её креслом и положил руку Айлини на плечо.
Она подняла голову и посмотрела на собеседника.
— Ну, если ты не собираешься размышлять о смысле жизни, я, пожалуй, смогу уделить тебе полчасика, — весело ответила Айлини. Она чувствовала тепло его руки, и ей так хотелось прислониться щекой к ладони Роана…
— Собственно, всё, что я хочу тебе сказать, не займёт много времени, — молодой человек помолчал, собираясь с духом, потом договорил. — Я понимаю, я совершенно не пара тебе по происхождению, но… Ты выйдешь за меня за-муж, Лин?
Айлини подумала, что ослышалась.
— Прости… что ты сказал? — переспросила она, встав.
— Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж, — повторил Роан, не сводя с неё взгляда. — Я угадал? — тихо добавил он, улыбнувшись.
Она неожиданно улыбнулась в ответ.
— Да…
— Что — да?
— Всё — да. Я не думала, что когда-нибудь услышу эти слова от тебя… — Лин, поколебавшись, шагнула к нему. — И твоё происхождение не играет совершенно никакой роли, я, знаешь ли, никогда не была высокомерной ханжой, как моя сестра.
Айлини стояла так близко, что Роан не устоял от искушения и, наклонившись к девушке, медленно поцеловал её. Когда она наконец смогла гово-рить, то прошептала немного охрипшим голосом:
— Ещё несколько минут, и мой здравый смысл выкинет белый флаг.
— Не волнуйся, — Роан отвёл упавший локон ей за ухо. — Сегодня я приходил всего лишь поговорить, как и обещал, ничего больше.
— Надеюсь, ты не будешь тянуть с датой? — Айлини изогнула бровь, в глубине голубых глаз зажёгся огонёк. — Можешь счесть меня ужасно неприличной, но я хочу как можно скорее иметь законное основание оставить тебя в собственной спальне вечером!
164 
