Особенно,... 
88 
Меня совершенно не интересовали его подарки, так что я только молча пожала плечами. К слову, убийства в бедной части Лондона прекратились, и пока газетчики строили разные версии, я знала причину: у Блэкхоука появилась цель, а леди Айвори в Лондоне отсутствовала. Однако затишье не меняло положения дел, убийца разгуливал на свободе, более того, опасный убийца, судя по всему, душевнобольной.
Ехать предстояло несколько часов, и несмотря на то, что пристальный взгляд Блэкхоука нервировал, я всё же закрыла глаза и сделала вид, что уснула.
…Поместье располагалось на небольшом холме, трёхэтажный особняк окружал большой парк, спускавшийся террасами. Широкая прямая аллея вела к крыльцу. Наверное, весной и летом здесь даже красиво, но теперь, холодным зимним вечером, голые ветви деревьев и кустарников смотрелись неуютно и даже зловеще. Я молча вышла из экипажа, стараясь не озираться. Мы вошли в полутёмный холл, где нас встретил высокий, и тощий дворецкий с таким постным выражением лица, будто выпил стакан уксуса.
— Пусть накрывают в столовой минут через двадцать, — небрежно бросил Блэкхоук, сняв плащ. — Гости скоро будут. Комната для мисс Карстон готова?
— Да, милорд, как вы приказали, — дворецкий склонил голову, и мне даже послышался хруст позвонков.
— Хорошо, — он кивнул и направился к широкой мраморной лестнице, накрытой ковром бежевого цвета.
Украдкой оглянувшись, я последовала за ним. Старик, даже не посмотрев в мою сторону, направился куда-то направо, видимо, отдавать распоряжения. Поднявшись на второй этаж, Блэкхоук свернул в левый коридор, и вскоре остановился у одной из дверей.
— Прошу, мисс, — он распахнул её, отступив в сторону. — Ваша спальня.
Я переступила порог, настороженно оглядываясь. Большая комната, отделанная в золотистых тонах, старинная кровать под балдахином из парчи, с высокой резной спинкой, изящный туалетный столик, и пушистый ковёр на полу. В камине потрескивали дрова, распространяя по спальне уютное тепло, на полке, в старинном бронзовом канделябре горели толстые свечи. Мой взгляд вернулся к кровати: там, на бархатном покрывале лежал роскошный наряд из красной тафты, по низкому вырезу украшенный тонким чёрным кружевом. Нахмурившись, я повернулась к Блэкхоуку.
— Как это понимать? — сухо поинтересовалась я.
— Ванну приготовят через несколько минут, — невозмутимо ответил он. — Это мой подарок вам, мисс. Здесь не Лондон, думаю, вы можете не слишком придерживаться общепринятых рамок.
На мгновение я потеряла дар речи от подобной наглости, но, видимо, Блэкхоук заметил выражение моего лица, и не дал мне ничего возразить.
— Я не люблю, когда со мной спорят, Лорелин, — мягким, вкрадчивым голосом сказал хозяин поместья. — И сегодня я хочу видеть вас в этом платье.
Неожиданно я поняла, что, несмотря на опасность, исходившую от этого человека, страха не испытываю.
— А я не люблю, когда меня заставляют делать то, что не хочу, — прищурившись, ответила я. — Но поскольку драться с вами совершенно не входит в мои намерения, уступлю вашей просьбе. Только имейте в виду, это совершенно не укрепит между нами дружеские отношения, даже скорее наоборот.
Отвернувшись, я дала понять, что разговор окончен. За спиной раздался негромкий смешок.
— Мне нравятся девушки с характером, мисс Лисичка. У меня для вас ещё один подарок есть, но позже, пожалуй. До встречи.
Дверь закрылась, и я перевела дух. Руки немного дрожали, когда раскрывала сумку и доставала расчёску, но настроение всё же чуть-чуть поднялось: не собираюсь и дальше позволять ему вести себя так, будто я его собственность! Маньяк он там или не маньяк, себя в обиду не дам.
Молчаливые слуги приготовили ванну, вместо горничной мне помогала усталая женщина средних лет, с отстранённым выражением лица и затаённой тоской во взгляде. Я не стала пытаться её разговорить или о чём-то спрашивать, мне вообще хотелось как можно меньше общаться с теми, кто имел хоть какое-то отношение к Блэкхоуку. Казалось, этот человек распространяет вокруг себя какую-то гнилую ауру, заражая всех вокруг.
После ванны женщина помогла мне надеть платье, и когда я повернулась к зеркалу, то вздрогнула. Из отражения на меня смотрела молодая женщина лет двадцати, не меньше, низкий вырез открывал грудь и плечи гораздо больше, чем позволяли приличия молодой незамужней девушке, да ещё и в трауре — в общем, как-то расхотелось выходить к Блэкхоуку в таком виде. Ладно, пусть только попробует дотронуться до меня хоть пальцем. В дверь раздался стук, женщина вздрогнула, метнув в сторону входа испуганный взгляд.
88 
