— А кто вам сказал, будто мы собираемся давать представления? — парировала я, нервно дернув хвостом.
— Загнибеда, не позорь нас перед иностранной державой, — зашипел Лисицын (просто любая змея отдыхает), сцапал меня за руку и попробовал сдвинуть с места, но не тут-то было.
Если раньше я еще была готова к диалогу, то теперь уперлась как мул.
— Вот еще! — рассерженной кошкой фыркнула я. — Прекрати меня лапать, это неприлично. И вообще, с места не сдвинусь, пока мне в доступной форме не объяснят, что здесь происходит.
— А что здесь происходит? — Мягкий вкрадчивый голос заставил меня подпрыгнуть как ошпаренную.
Приземлилась я прямо на ногу Лисицыну, что радости последнему, понятное дело, не прибавило. Сдавленный вопль и обещание придушить, ясно читаемое в карих глазах следопыта, только укрепили мою решимость остаться на площади. Я обернулась, и встретила льдисто-голубой взгляд Призрака. Надо же, как тихо подкрался. Могу поклясться, минуту назад его здесь не было.
— Действительно, необычное умение возникать буквально ниоткуда, — проявил редкую солидарность Ахурамариэль.
— Вот! — Леди Ларриэль ткнула указующим перстом в мою сторону и непременно выбила бы мне глаз, если бы я вовремя не увернулась. Однако такими темпами и до рукоприкладства недалеко. — Она не хочет идти в замок!
— Почему? — удивился эльф. Я пожала плечами:
— Потому что считаю замковую тюрьму не очень-то подходящим местом пребывания.
— Тюрьму? — удивленно изогнул бровь Призрак. — Кто вам сказал, что вас ведут именно туда?
— А никто. Я сама догадалась.
— Замечательно. И откуда такие выводы?
На нас уже стали оборачиваться. Видимо, в городе не было принято выяснять отношения прямо посередине площади.
— Куда повели Роландэля? — вопросом на вопрос ответила я.
— К Повелителю, разумеется, — встряла Леди Ларриэль.
— Леди, кого вы лечите? — скептически фыркнула я.
— Я? — искренне опешила та. — Никого. У меня совершенно отсутствует дар целительства.
— Это выражение такое. Означает то же самое, что и «лапшу на уши вешать».
Округлившиеся глаза леди недвусмысленно свидетельствовали о том, что и это выражение было ей незнакомо. Она, видимо, попробовала представить сам процесс навешивания на уши макаронных изделий и впала в состояние легкого ступора. Да-а-а. Совсем отстали эльфы от жизни.
— Я не бог весть какой знаток этикета, но ни за что не поверю, что приглашение на милую беседу к Повелителю происходит именно так. Обычно присылают письмо — явиться туда-то во столько-то, форма одежды парадная.
— Если я вас правильно понял, вас смущает несколько необычная форма приглашения Повелителем Лорда Роландэля? — спросил снисходительным тоном Призрак.
— В общем, да, — кивнула я.
— И это заставляет вас опасаться за собственную безопасность?
Я кивнула. Надо же, какой проницательный.
— Если я дам вам слово, что с вами здесь и сейчас ничего не случится, вы позволите Леди Ларриэль проводить вас в комнаты?
— Даже не думай!
— Что?! — подпрыгнула от неожиданности я. Призрак повторил свое предложение.
— Он эльф и напрямую лгать не станет. Нарушение обещания и для эльфов грозит неприятными последствиями.
«То есть?»
— Например, ты можешь его проклясть, и ему нечего будет противопоставить твоей магии. Нарушение слова сделает эльфа беззащитным перед твоим колдовством.
«Значит, все в порядке. Он даст клятву, что со мной ничего не случится».
— Прекрасно! — скептически фыркнул меч. — Если бы не малюсенькое уточнение: «здесь и сейчас». На самом деле это означает, что клятва теряет силу либо через секунду после ее произнесения, либо если ты сойдешь с места хоть на миллиметр.
«Ах он паразит! Да я его!»
— Решила все-таки увековечить себя в героическом эпосе… посмертно?
А вот этого не хотелось. Умирать во цвете лет только потому, что меня угораздило согласиться помочь эльфам и угодить в самый эпицентр их разборок? Ищите других добровольцев.
— Пусть даст другую клятву… «Какую?» — заинтересовалась я.
Может, у них там принято давать какие-то особенные обеты, а я просто не посвящена в подобные тонкости?
— С кем приходится работать? — риторически вопросил Ахурамариэль. — Ладно. Так и быть, подскажу. Пусть пообещает, что с тобой ничего не случится, пока ты находишься на территории этого города.