89 
Внизу раздался грохот. Это рухнула одна из башен обители, погребая под собой защитниц. Грифоны, казалось, не убывали, а где-то недалеко размножались почкованием. Внизу дела обстояли не лучше. Обитель охватило жадное пламя. Не видно было огня, испускаемого черным драконом, кольнула мысль: «А жив ли он там вообще? И остался ли в обители хоть кто-то в живых?» Словно в ответ моим мыслям, в нападавших ударил файербол. Кто-то завопил и рухнул с коня. Битва продолжалась…
Стена за спиной задрожала мелкой дрожью. Я не сразу сообразила, что, собственно, происходит. Слишком увлеклась воспоминанием эффектно рушащейся обители и пропустила решающий момент, когда сзади открылся проход и я полетела в пустоту, вопя как недорезанный поросенок. Пол встретил жестко. Дыхание пресеклось, и я просто лежала, ловя ртом воздух, как выброшенная на берег щука, потрясенно таращась в темноту.
— Вика! Оказывается, здесь была дверь, — удивился Васька.
— Надо же? — прохрипела я, с трудом переворачиваясь на живот. — Кто бы мог подумать.
Кряхтя как столетняя бабка, я кляла себя за недогадливость. Надо было не спиной облокачиваться, а животом. По крайней мере был бы шанс падая самортизировать руками.
— А тебе действительно удалось, — потрясенно прошептал Ахурамариэль. — Замок сам открыл перед тобой дверь. Надо полагать, это короткий путь к твоей комнате, и ты лежишь практически перед нужной дверью.
Серьезно? Мне все-таки удалось подняться на карачки, и я имела счастье лицезреть еще одну дверь.
— А почему проход открылся не в комнату, а к ее двери? — возмущенно поинтересовалась я.
— Думаю, потому, что ты хотела увидеть дверь в свои покои, а не войти в них.
Хм. Логика в этом была. Больше возмущаться я не стала, а шустро вползла внутрь помещения, тем более что дверь в него оказалась незапертой. Жизнь начинала налаживаться.
Моей прыти хватило только на непосредственное проникновение в комнату, после чего я блаженно раскинулась на мягком ворсе ковра, раскинув руки-ноги, и принялась рассматривать затейливый узор потолка. Роспись потрясала своей красотой, хотя разнообразием не отличалась. Дева с единорогом. Та же дева, уже без единорога. Не знаю, куда он делся и почему, может, ушел куда-нибудь по своим делам или дева уже не дева… Кому какое объяснение подходит. Затем деву похищает дракон. В принципе на картине не видно, чтобы она особо сопротивлялась, может, он ее просто пригласил покататься. Следующая сцена преисполнена трагизма: рыцарь шинкует несчастного ящера, девица лежит в обмороке. И логичный финал: счастливый рыцарь воссоединился со своей дамой, они скачут куда-то на лихом коне. У коня морда не очень счастливая, видимо, двойная ноша его не особо радует. Признаться, мне уже поднадоели всякие грифоны, драконы и единороги. К тому же изображать кровавое усекновение рептилии в замке, принадлежащем роду, который претендует на некоторое родство с древними рептилиями… Ну это немного не тот сюжет. А в целом, нарисовано натурально, живенько так.
— Вика, — подал голос Васька. — А ты уверена, что комнату готовили именно нам?
— Не то чтобы абсолютно… — равнодушно пожала плечами я. — Какие-то проблемы?
— Никаких. Если не считать одной ма-а-а-алюсенькой мелочи… в эти апартаменты можно преспокойно вместить весь наш дом и еще место для дворика останется.
Грандиозным усилием воли, кряхтя как пенсионерка с ревматизмом, взбирающаяся на пригорок с мешком картошки на спине, я умудрилась сесть и оглядеться. М-да. Роскошные покои можно было сравнить разве что с будуаром принцессы весьма обеспеченной державы. Мягкий ковер с растительным рисунком. По такому ступать сродни святотатству. Невольно тянет прилечь и поваляться, словно кошке на поляне с кошачьей мятой. Интерьер, где белый мрамор соседствует с золотом отделки, огромные окна с легкими драпри медового цвета. Многочисленные искусно сотканные гобелены призваны были спасать изнеженных обитателей комнаты от вечной сырости, преследовавшей замки, такое же предназначение отводилось огромному беломраморному камину с кованым кружевом решетки. Мягкий диван накрыт белой шкурой какого-то животного. На небольшом журнальном столике, накрытом белой шелковой скатертью, гордо красовался букет из эльфийских роз медового цвета. Тонкий аромат прекрасных цветов струился по комнате как шлейф дорогих духов.
Все вместе наводило на неутешительные мысли: комната предназначалась явно не мне. Возможно, в ней как раз и проживал местный Повелитель. Но, волколак меня подери, если я сдвинусь с этого ковра раньше, чем переведу дух и выпью чашку горячего шоколада со взбитыми сливками или, на худой конец, чаю с медом. И местная стража мне не указ.
89 
