727 
— Я же говорила тебе, что ты испорченный мальчишка, — отрезала Гермиона, стараясь не поддаться его веселью. — Ты тут разлегся, а все по мановению твоего пальчика носят тебе сэндвичи. Я готова поклясться, что Гарри уже протер дыру в груше на картине, что ведет на кухню!
Драко полиловел от негодования.
— Я никого не просил таскать мне сэндвичи!
В этот миг, словно по команде, занавески снова отодвинулись, и Драко вспыхнул, как Флибустьерский Фейерверк. Обернувшись, Гермиона увидела Гарри, стоявщего в изножии кровати с тарелкой в руках.
— Я принес тебе сэндвичи, — сообщил он.
Гермиона метнула в Драко яростный взгляд, он старательно сделал вид, что не замечает его. Джинни, издав какой-то сдавленный звук, бросила быстрый взгляд поверх «Возвращения брюк». Драко его так же проигнорировал. Вместо этого он наградил Гарри улыбкой, которая демонстрировала — хотя и кратко, очень кратко — что его благодарность за этот дар в виде сэндвича не знает границ. Это не за сэндвич, — говорила эта улыбка, — просто боль моя так сильна, что я не могу её вынести. не будь ее, я мог бы улыбаться тебе куда дольше.
Гермиона с трудом удерживалась от желания нашлепать Драко.
— С арахисовым маслом, — сообщил Гарри.
Ослепительная улыбка Драко слегка поблекла.
— О…
— Ты не любишь арахисовое масло?
— Нет, люблю, просто оно немного… немного…
— Плебейское? — ядовито поинтересовалась Джинни из-за своей книги.
— Липкое, — удрученно закончил Драко. — Оно липнет к моим зубам.
— Ради Бога… — пробормотала Гермиона.
— Да нет, все в порядке, — Гарри потянул тарелку назад. — Я принесу тебе другой.
— Не беспокойся. Я съем этот.
— Нет, не надо. Зачем заставлять тебя есть то, что ты не любишь. Давай тарелку.
— Нет-нет, все в порядке, сойдет. Арахисовое масло придаст мне сил.
— Верни тарелку, Малфой.
Неожиданное упрямство накатило на Драко: он прильнул к тарелке, словно не желая расставаться с кем-то нежно любимым:
— Нет.
Гарри в изнеможении зашипел, стиснув зубы:
— Я не понимаю…
Глаза Драко стали огромными и горестными.
— Ты не виноват, что я не люблю арахисовое масло. в любом случае, я тебе говорю: я это съем.
— Я не хочу, чтобы ты ел что-то только потому, что должен это съесть.
— А может, я хочу это съесть.
— Но ты не хочешь.
— Может, я переменил свое мнение.
— Ничего подобного, ты ведешь себя просто глупо, — глаза Гарри вспыхнули. — Отдай мне тарелку, Малфой.
— Нет.
Джинни, зарычав, вскочила — «Возвращение брюк» хлопнулось на пол — выхватила тарелку из рук Драко и, распахнув ближайшее окошко, вышвырнула её на улицу. Остальная троица застыла, остолбенело уставясь на нее, пока звон разбивающегося о камни фаянса не привел всех в чувство.
Гермиона сморщилась, не в силах справиться с собой:
— О, бедные домашние эльфы… Они терпеть не могут битый фаянс…
Гарри приподнял брови, но по-прежнему молчал. Драко, распахнув глаза, медленно опустил руки на покрывало.
— Я бы это съел…
Джинни, сердито раскрасневшись, взглянула на него:
— Эгоист! — ее глаза скользнули с Драко на Гарри, потом на Гермиону — та поморщилась под этим взглядом, почувствовав какую-то странную и необъяснимую вину. — Все вы эгоисты! — повторила она с яростью. не глядя, схватив свою книгу, она метнулась мимо Гарри и выскочила из комнаты раньше, чем кто-либо успел шевельнуться.
— Что это было? — спросил Гарри.
До них донесся стук входной двери — Джинни выскочила из лазарета и с яростью захлопнула ее за собой.
— Может, ей тоже не нравится арахисовое масло? — с готовностью предположил Драко.
— Мне кажется, что для этого ее реакция была несколько… чересчур, — заметил Гарри.
— Точно, — Драко, похоже, это забавляло все происходящее: смех прыгал в его глазах. Гарри заметил это и обрадовался.
— Ты выглядишь получше. Как ты себя чувствуешь?
— Да вроде ничего, — застенчиво ответил Драко.
— То есть вышвыривание в окно тарелок улучшает твое самочувствие? — поинтересовалась Гермиона, пряча улыбку.
— Ничего не могу с собой поделать. Может, я и болен, однако по-прежнему бессердечен и эксцентричен.
727 
