965 
Червехвост со злобной ухмылочкой указал на Гермиону своей серебряной рукой.
— Постойте, мой Лорд, — внезапно запротестовала Рисенн, — не думаю, что стоит убивать девчонку на глазах Прорицателя, это может привести к смятению его разума.
Вольдеморт насторожился. Рисенн, воспользовавшись паузой, поднялась и скользнула к Гермионе:
— Я сама это сделаю.
Похож, Вольдеморт сомневался.
— Полагаю, так действительно будет лучше, — согласился Люциус. — Червехвост как всегда всё испортит и позволит ей ускользнуть.
— Согласен, — Вольдеморт махнул Рисенн. — Ну так прикончи её. Снаружи.
Кивнув, дьяволица щёлкнула пальцами, и Гермиона, словно марионетка, которую потянули за нити, вздёрнулась в воздух.
— Пошли, — скомандовала Рисенн и Гермиона с широко распахнутыми, ничего не выражающими глазами двинулась в сторону выхода.
Рон не мог даже кричать, язык будто прилип к нёбу. Вот Рисенн вывела Гермиону за дверь, вышла следом — гриффиндорка успела бросить на друга последний взгляд, спокойный, даже где-то счастливый… и двери захлопнулись.
Рон зажмурился.
* * *
Прошла целая вечность, прежде чем Джинни смогла шелохнуться. Отчасти это было потому, что она испугалась, отчасти (если честно) — потому что ей весьма понравилось в крепких объятиях Драко. Руки его оказались худыми и сильными, как она их и запомнила, хотя удовольствию немного мешали многочисленные оборки его рубашки, колючие манжеты и исходящее от него невыносимое магнолиевое амбрэ.
Наобнимавшись всласть, он осыпал её лицо поцелуями.
— Мой ангел, как же я боялся, что потерял тебя навек…
Джинни отстранилась.
— Ладно тебе, Драко, хорош прикалываться, — присмотревшись, она вытаращила глаза: — Малфой! Что это у тебя над губой?!
— Где? — переспросил, явно не понимая, о чём идёт речь, Драко. — Нет ничего. С губою всё в порядке.
Ничего подобного: под носом у Драко находилось нечто, напоминающее лохматую белокурую гусеницу. Джинни не могла отвести от нее взгляда.
— Малфой… Ты отрастил усы?! — задохнулась она.
— Я думал, что усы тебе по нраву, — расстроенно сообщил Драко, подбочениваясь. Джинни опустила взгляд и отметила, что зашнурованные спереди брюки отнюдь не прятали всего того, что положено скрывать одежде. Она тут же вскинула взгляд, вновь уставившись на усы. Надо сказать, одно другого не лучше — прям не можно глаз отвесть…
— Просто раньше я их не видела. Ну… думаю… рано или поздно, я привыкну.
— Уверена ль ты в здравии своём? — теперь Драко говорил раздражённо. — Когда на нас напали те пираты — не падала ли, часом, со ступенек? Не стукалась ли головой случайно?
— Пираты? — Джинни наконец-то смогла оторваться от созерцания усов. — Нет… последнее, что я помню, — дом Пенси Паркинсон. Я там боролась с Томом…
— Том? Это кто ещё такой? — уставился на Джинни Драко. Джинни в ответ снова воззрилась на усы у него под носом. Она не помнила, когда в последний раз была в таком смятении.
— Том Риддл. Самый злой колдун из всех, кто существовал на земле.
— Не существует колдуна, кто был бы злее, чем Морган — самый тёмный в мире маг, — снисходительным тоном поправил её Драко. — Ах ты, бедняжка, — всё ж ушиблась головой в той битве… — и тут он снова рванулся к ней и сгрёб в объятия — так обычно поступают с героинями женских романов, причём сделал это с почти профессиональной ловкостью. — Отринь же страх: теперь Тристан твой рядом. Возьмёт он на себя заботы о тебе…
И он повлёк её в сторону замка.
Джинни потрясённо вытаращила глаза: Тристан?! Она знала только одного Тристана. Причём он не существовал на самом деле. Во всяком случае, ей так казалось, — только на страницах книги…
С другой стороны, ей ли не знать — страницы книги частенько оживают…
Она подняла голову и снова оглядела луг, внезапно осознав, где же она всё это видела.
Итак, ещё раз: бескрайнее усыпанное цветами поле, юноша, сжимающий в объятиях девушку, его белокурые волосы, спутавшиеся с её почти алой рыжиной…
Конечно. Она уже видела это прежде.
На обложке Брюк, полных огня.
* * *
— Малфой! — забыв о недавнем раздражении, Гарри рванулся вперёд и забегал кругами, уставясь в землю, однако поляна была совершенно пуста. Листы похрустывали под ногами, будто косточки, и настоящие кости тоже трещали, словно он ходил по ломающемуся льду. А высоко-высокое небо над головой издевательски хихикало во всю свою морозную пустоту. Гарри сложил руки у рта и заорал:
965 
