– Может быть, и хорошо, – мрачно возразила я, – но ведь Бладсуорт все равно побеждает в каждой схватке.
– Тем не менее схватка все-таки происходит. Уайатт ощущает противостояние. Кстати, что тебе так не понравилось в его словах?
– То, что он стремится поставить точки над i, а я вовсе не уверена в значительности происходящего между нами. И я уже говорила решительное «нет», имея при этом в виду именно «нет». Но Уайатта это словно лишь раззадоривает. Получается, будто машешь красной тряпкой перед носом у быка. Почему он сказал о детях? Потому ли, что любит меня, или потому, что не может себе позволить проиграть? По-моему, второе, так как он не знает меня настолько, чтобы полюбить. Даже не помню, сколько раз я пыталась ему это объяснить.
– Молодец.
Вода закипела, и чайник засвистел, сначала тихонько, а потом все громче. Миссис Бладсуорт выключила конфорку, и свист постепенно стих. Она достала чайные пакетики и залила их кипятком.
– Как ты пьешь?
– Две ложки сахара. Ни лимона, ни сливок.
Хозяйка положила сахар мне и себе, а в свою чашку подлила сливки. Поставила чашки на стол и села напротив меня. Слегка нахмурившись, миссис Бладсуорт задумчиво помешивала чай.
– Мне кажется, ты выбрала совершенно верную линию поведения. Заставь парня потрудиться, завоевать, и он будет ценить тебя гораздо больше.
– Но я ведь уже сказала, что победа всегда оказывается на его стороне. – Я огорченно отхлебнула горячий чай.
– Знаешь, девочка, Уайатту всегда нравились матчи, в которых напряжение не спадало до последнего момента, да и мяч он, как правило, отвоевывал в яростной схватке. Так что если вдруг отношения окажутся легкими и безоблачными, он соскучится уже через неделю.
– Но то, что ваш сын постоянно выигрывает, нечестно. Мне тоже хочется оказываться в лидерах – хотя бы изредка.
– Если он коварен, тебе следует проявить еще более изощренное коварство.
– Но это все равно, что оказаться святее папы римского.
Странно, но разговор меня воодушевлял. Я внезапно почувствовала, что справлюсь, что способна противостоять Уайатту и, возможно, даже одержать победу. Вряд ли удастся выиграть бой за шею, но ведь существуют и другие схватки, в которых наши силы распределяются более равномерно.
– Я верю в тебя, – призналась миссис Бладсуорт. – Ты умна и находчива, иначе ни за что не добилась бы такого успеха с «Фанатами тела», да еще так быстро. А вдобавок ко всему очень хороша собой и привлекательна. Это очень важно. Уайатту, конечно, до смерти хочется залезть к тебе в трусики, но только послушайся моего совета – не позволяй ему никаких вольностей.
Я едва не поперхнулась чаем. Ни в коем случае нельзя было дать понять гостеприимной миссис Бладсуорт, что герой уже неоднократно побывал в тех краях, куда она решительно не советовала его допускать. Разумеется, мои родители это уже поняли – в тот самый момент, когда Уайатт увез меня к себе домой. А насчет его собственной матушки пока оставались серьезные сомнения.
Я постаралась увести разговор в сторону от Уайатта и трусиков, решив, что лучший способ для этого – осмотр прекрасного дома. Расчет оказался верным. Хозяйка просияла, тут же встала со стула, и экскурсия началась.
По самым скромным подсчетам, в доме насчитывалось не меньше двадцати комнат, причем большая их часть имела форму восьмиугольников. Представьте только, каково было их строить! Парадная гостиная была выдержана в жизнерадостной желто-белой гамме. Столовая выглядела более серьезно: на стенах обои в кремовую и зеленую полоску, посредине большой старинный стол, вокруг него такие же старинные стулья, возле стены огромный буфет. Вся мебель элегантного, очень темного дерева. Каждая из комнат отличалась собственным цветовым решением, выполненным с большим вкусом и завидной последовательностью. Изобретательность и творческий потенциал хозяйки поражали: ведь, в конце концов, составить подобную сложную схему – огромный труд. Дом казался истинным воплощением любви, заботы и интереса к жизни.
– Если устанешь и захочешь прилечь, – заботливо заметила Роберта, – считай эту комнату своей.
С этими словами она распахнула дверь в небольшую спальню изумительной красоты, с сияющим паркетным полом, бежевыми стенами и удобной кроватью, матрас на которой напомнил мне облако.
– У тебя отдельная ванная.
Миссис Бладсуорт заметила, что я пыталась поддерживать больную руку, которая все еще не давала покоя.