58 
– Нельзя изменять правила лишь потому, что ты проигрываешь.
– Можно. Я имею полное право отправиться домой и больше с тобой не встречаться.
– Хочу тебе напомнить, что кто-то упорно пытается тебя убить. Поэтому отправиться домой ты пока не можешь.
Конец. Аргументы иссякли. Все еще пылая гневом, я уселась за стол, на который мучитель поставил два прибора.
Уайатт с кухонной лопаткой в руке подошел к столу и, наклонившись, нежно поцеловал меня в губы.
– Тебе все еще страшно, так ведь? Потому ты и шумишь.
– Подожди, я еще разберусь с папочкой. Скажу ему все, что думаю о передаче информации противнику. А страх здесь совсем ни при чем.
Уайатт ласково взъерошил мне волосы и вернулся к оладьям.
Было ясно, что спорить с ним совершенно бесполезно. Уайатт вынул из микроволновки солидный кусок сочного бекона и разделил его на две части. Потом положил на каждую тарелку горку оладий. Прежде чем сесть, наполнил чашки свежим кофе, поставил передо мной стакан воды и положил две таблетки антибиотика и одну – анальгетика.
Таблетки я выпила с готовностью. Рука не болела, но в таких случаях всегда лучше подстраховаться.
– Какие планы на сегодня? – поинтересовалась я, с аппетитом принимаясь за завтрак. – Тебе на весь день на работу, а мне оставаться здесь?
– Нет. Ты же еще не владеешь рукой. Отвезу тебя к маме. Я уже ей позвонил.
– Класс. – Миссис Бладсуорт мне действительно нравилась. Но существовало и еще одно обстоятельство: очень интересно было взглянуть на огромный старинный викторианский дом изнутри. – Надеюсь, с родными разрешается разговаривать без ограничений?
– Почему бы и нет? Ездить к ним пока не стоит, да и им к тебе тоже, потому что так можно навести на след убийцу.
– Не понимаю, с какой стати вы до сих пор не можете его вычислить. Наверняка это парень Николь.
– Все не так просто, – остановил меня Уайатт. – У Николь не было близкого друга. Мы проверили мужчин, с которыми она встречалась, и все они оказались вне подозрения. Так что сейчас прорабатываются другие версии.
– Это не наркотики, не алкоголь и не что-нибудь подобное, – продолжала упорствовать я.
Во взгляде Уайатта мелькнул неподдельный интерес.
– Почему ты так решила?
– Она же занималась в фитнес-клубе, забыл? Никаких признаков наркотиков, хорошая физическая форма. Правда, только хорошая, ни в коем случае не великолепная, однако на наркоманку она совсем не походила. Не сомневаюсь, что дело в парне. Николь лезла ко всем мужикам подряд, так что скорее всего здесь дело в ревности. Я могу поговорить с коллегами и узнать, не заметили ли они чего-нибудь подозрительного.
– Ни в коем случае. Даже и не думай. Это приказ. Мы уже опросили всех сотрудников.
Оскорбленная в лучших чувствах подобным пренебрежением, я закончила завтрак молча. Это Уайатту тоже не понравилось – типичный мужчина.
– Прекрати дуться.
– Я вовсе и не дуюсь. Если человек не видит смысла в продолжении разговора, это еще не означает, что он дуется.
Зазвенела сушилка. Пока Уайатт убирал со стола, я забрала свою одежду.
– Поднимайся наверх, – распорядился он. – Через минуту приду и помогу тебе одеться.
Он появился как раз в тот момент, когда я второй раз за утро чистила зубы – от оладий на них остался налет. Уайатт подошел к соседней раковине и занялся тем же самым. Совместная чистка зубов производила странное впечатление. Так обычно поступают семейные пары. Неожиданно я подумала, придется ли мне когда-нибудь с полным правом чистить зубы в этой ванной или мое место займет другая женщина.
Потом Уайатт присел на корточки и растопырил передо мной шорты, а я положила руку ему на плечо, чтобы не потерять равновесия, и шагнула в штанины. Он подтянул шорты, застегнул молнию и пуговицу. Снял с меня свою рубашку, надел вместо нее лифчик и старательно застегнул его.
Блузка, к счастью, была без рукавов, но повязка на руке занимала столько места, что едва протиснулась в пройму. Уайатту пришлось даже растянуть ткань, а я зажмурилась и мысленно поблагодарила доктора Макдуффа за обезболивающее. Уайатт застегнул маленькие пуговички на моей блузке. Потом я села на кровать, сунула ноги в сандалии и стала смотреть, как одевается Уайатт. Костюм, белая рубашка, галстук. Кобура. Жетон. Наручники пристегиваются к ремню сзади. Сотовый телефон пристегивается к ремню спереди. О Господи! Сердце безумно прыгало от одного лишь созерцания.
58 
