12 
Нахмурившись, он снова перевел взгляд на Джорджию, читающую бумаги, которые дала ей агент по недвижимости. Она невысокая и худая, но при этом может похвастать округлыми женственными формами. В вылинявших синих джинсах и красном свитере грубой вязки Джорджия выглядит великолепно. Ее присутствие наполняет жизнью это пустое обшарпанное помещение.
— Ронан говорит, что ты в последнее время редко у него бываешь, — заметила Мэв.
— Пусть молодые родители привыкнут к своему новому положению. Не хочу им мешать.
— Ты с детства постоянно у нас торчал, Шон. — Она зацокала языком. — Интересно, чем это ты сейчас так занят, что не заходишь к своему кузену?
— Вы забыли, что у меня свой бизнес?
Эта отговорка была неубедительной, поскольку Мэв знала, что ему нет необходимости каждый день бывать в офисе «Айриш-эйр». У него достаточно времени, чтобы навещать Ронана, но он не хочет, чтобы его кузен догадался о его романе с Джорджией.
— Я обязательно к нему заеду, Мэв.
— Ронан очень хочет показать тебе свою малышку, поэтому сделай это поскорее.
Шон не успел ничего ответить, потому что в этот момент зазвонил его мобильный телефон. Извинившись перед Мэв, он достал его из кармана и, отвернувшись, поднес к уху:
— Шон Коннолли.
Когда бесстрастный голос сообщил ему шокирующую новость, внутри у него все оборвалось.
Джорджия вопросительно посмотрела на него. Очевидно, она поняла по выражению его лица, что что-то случилось.
— Я все понял, — сказал он в трубку. — Немедленно выезжаю.
Джорджия подошла к нему:
— Какие-то проблемы?
Шон тяжело сглотнул:
— У моей матери был сердечный приступ. Она в больнице.
— Бедная Эйлиш, — с сочувствием произнесла Мэв.
— Она в Уэстпорте. Я должен ехать.
Он направился к выходу. Джорджия последовала за ним:
— Позволь мне поехать с тобой.
Остановившись, он повернулся и, заглянув в ее глаза, увидел в них тревогу и понял, что, если возьмет ее с собой, его страх усилится.
— Нет, я поеду один.
Толкнув дверь, он выбежал на улицу и не сбавлял темп до тех пор, пока не добрался до своей машины.
Эйлиш Коннолли принадлежала к тем женщинам, которым не сидится на месте, поэтому, когда Шон увидел свою мать на больничной койке, подключенную к пикающему аппарату, у него чуть не подкосились колени. Запустив пальцы в волосы, он попытался успокоиться. Он чувствовал себя беспомощным, и это было ужаснее всего. Все, что он мог сейчас делать, — это сидеть и ждать. Он никогда не отличался терпеливостью, поэтому ожидание было для него пыткой.
В частной одноместной палате пахло как в саду его матери, поскольку он скупил все цветы в магазине подарков. Он отправился за цветами, потому что, будучи человеком действия, не мог сидеть и ждать, когда Эйлиш проснется. Ему было необходимо чем-то заняться, чтобы не сойти с ума. Все, что он мог делать, — это надоедать медсестрам своими вопросами, но они пока не могли сообщить ему ничего нового.
Сидя на стуле у постели матери, Шон поставил локти на колени и оперся подбородком о сомкнутые кисти рук.
Он много лет жил вдвоем с матерью. Его отец умер, когда Шон был еще ребенком, и Эйлиш взяла на себя обязанности обоих родителей.
Когда погибли родители Ронана, Эйлиш стала заботиться и о нем тоже. Она всегда была сильной и самоотверженной и, как думал Шон до сегодняшнего дня, неуязвимой. Он внимательно посмотрел на миниатюрную женщину, лежащую на кровати, и впервые заметил в ее коротких темно-рыжих волосах седину.
Это потрясло его. Когда его мать постарела? Почему она здесь? Во время обеда с подругами она почувствовала сильную боль в груди, забеспокоилась и поехала в больницу. «Если ты попался в руки врачей, они тебя не отпустят, пока как следует не помучают», — мрачно подумал Шон, глядя через стеклянную дверь на больничный персонал, снующий туда-сюда по коридору.
Эйлиш обследовали сразу, как только она приехала в больницу. Это было несколько часов назад, но он все еще ждал результатов обследования.
Он жалел о том, что не позволил Джорджии поехать с ним. Она спокойная и рассудительная. Как раз спокойствия и рассудительности ему сейчас и не хватает. Он готов перевезти мать в больницу Дублина или привезти специалистов сюда.
— Купить эту чертову больницу, чтобы кто-нибудь пришел наконец и поговорил со мной, — пробурчал он себе под нос.
12 
