41 
— Ну конечно. Даже больше, чем ты.
— Это невозможно — усмехнулась Лори. — А ты, Эстер?
— Разумеется. А теперь в ванную, мисс Джонс.
Разговор за едой прошел нормально. Лори то и дело болтала о предстоящей свадьбе. Коннах и Эстер время от времени обменивались взглядами, а девочка улыбалась то одной, то другому.
— Хлое сегодня звонила. Она все лето провела в Корнуолле. У ее родителей там дом. Я рассказала ей о свадьбе и о своем платье, и она сказала, что позвонит Оливии и Дейзи. А еще Хлое попросила сделать побольше фотографий.
— Я скажу фотографу.
— Ты нанял фотографа? — удивилась Эстер.
— Разумеется. Какая же свадьба без него?
— Я думала, тебе не нравятся такие вещи.
— А я думала, — вмешалась Лори, — что ты поцелуешь Эстер, пап. Вы ведь так долго не виделись! Хлое говорит, ее родители до сих пор целуются. А они целую вечность женаты. — Девочка подбежала к Эстер и обняла ее. — Я так рада, что ты выходишь замуж за папу. Я даже щиплю себя иногда — а вдруг мне это снится?
Позже, когда Лори уже мирно спала, Эстер сварила кофе, поднялась в кабинет Коннаха, протянула ему чашку и села в ожидании бури, но вместо этого услышала совершенно неожиданные слова.
— Должен перед тобой извиниться, Эстер. Я спросил у Лори, не говорила ли она с милой темноволосой женщиной, когда вы ездили за платьем, и она призналась, что говорила, когда пошла в уборную. Та похвалила ее платье, и, разумеется, Лори выложила ей все о свадьбе. А когда Мойра пришла за ней, женщина исчезла.
— Ясно. Тайна раскрыта.
— Прости, что усомнился в тебе, Эстер. — Коннах сел рядом с ней. — Я ждал, что ты отменишь свадьбу, когда вернешься сегодня домой.
— Поначалу я так и хотела сделать. Но потом подумала, как расстроится Лори…
— То есть ты выйдешь за меня, чтобы моя дочь была счастлива?
— Есть и другие причины. — Эстер собрала пустые чашки.
— Ты куда?
— Спать. Я устала. До вторника еще столько дел.
— Поцелуй меня на ночь, чтобы я знал, что ты простила меня.
Девушка послушно подставила губы для поцелуя, от которого, как и всегда от его поцелуев, закружилась голова.
— Так я прощен?
— Я подумаю об этом, пока буду жить у родителей. Завтра с утра я уезжаю к ним и буду жить там до свадьбы.
— Сбегаешь, Эстер?
— Я приняла это решение давно. Но твои обвинения не дали мне шанса высказаться.
— Я же извинился.
— И твои извинения приняты. Спокойной ночи, Коннах.
Эстер сидела и смотрела на долину среди тосканских холмов. Вид был так же прекрасен, но на этот раз у нее на плече никто не спал. Девушка взглянула на мужа за рулем автомобиля. Последние дни пролетели так быстро, и было трудно поверить, что они стали наконец-то мистером и миссис Кэри Джонс, мужем и женой. Правда, половину первой брачной ночи девушка провела в ванной главной спальни — ее тошнило.
Несмотря на все ее протесты, Коннах был рядом до тех пор, пока тошнота не прекратилась.
— Наверное, отравилась. Надеюсь, гости не пострадали…
— Меня сейчас интересуют не гости. Если завтра с утра ты так и не поправишься, я попрошу маму поехать со мной и Лори в школу.
— Нет! Мне будет лучше. Лори так хочется похвалиться своей мачехой. А потом я могу поспать по дороге в Хитроу.
Это стоило определенных усилий, подумала Эстер, вспомнив лицо Лори, когда малышка представляла ее своим подругам.
— Почти приехали. — Голос Коннаха вернул Эстер в настоящее. — Как ты себя чувствуешь?
— Устала, но меня, слава богу, не тошнит.
Они вышли из машины и подошли к вилле. Коннах перенес жену через порог.
— Традиция, — улыбнулся мужчина.
Эстер позвонила матери и Лори, чтобы сообщить, что они добрались, приняла душ, переоделась и вышла в сад, чтобы найти Коннаха.
— Быстро ты.
— Я подумала, что ты тоже захочешь в душ.
Коннах взглянул в лицо жены.
— Выглядишь намного лучше, Эстер.
— Я и чувствую себя намного лучше. Выпьем кофе в саду?
— У меня идея получше. Граф прислал нам коллекционного шампанского в подарок к свадьбе.
— Как мило со стороны Луиджи. Он в замке?
— Даже если так, он слишком тактичен, чтобы зайти в гости. У нас ведь медовый месяц, помнишь?
Как Эстер может об этом забыть!
Луна серебрила воду в бассейне, когда Коннах передал Эстер бокал шампанского. Его волосы были еще влажными после душа. В приглушенном свете настольной лампы мужчина казался таинственным и даже зловещим.
41 
