29 
— Вы меня балуете, мисс Родес. — Блестящие локоны упали ей на уши, и Трейс подавил желание схватить их и сжать в кулаке… — И мне это очень нравится.
Ее глаза заблестели.
— Я думаю, мы уже прошли стадию «мисс Родес». А вы?
— Я думаю, так лучше.
— А я думаю, слишком поздно.
— Из-за того поцелуя? — Конечно, из-за него.
Вкус ее губ, тепло ее тела в его объятиях до сих пор не давали ему покоя.
— Да…
Она взглянула ему в глаза, потом отвернулась — посмотреть, что делает Микки. И просто потрясла его своим вопросом:
— Вы хотите поговорить об этом?
— Ни в коем случае. Я стараюсь забыть.
Ответом ему был робкий взгляд из-под темных ресниц.
— Ну и как? Получается?
— Нет. Но это разумно.
— Ну… — Казалось, она обдумывает его уклончивый ответ. — Я считала, вы — боец, а не конформист.
— Ох, учительница! Я каждый день узнаю от вас что-то новенькое. — Ники подняла глаза к небу, и Трейс усмехнулся. Может, у нее были свои причины поднять этот вопрос? — А вы хотите поговорить о том поцелуе?
Девушка нахмурилась. Тысячи эмоций, очень похожих на те, которые испытывал он, отражались, сменяя друг друга, в ее янтарных глазах. Смущение, желание, раскаяние, что-то еще…
— Да, — выдавила она наконец. А потом закусила губу и замолчала, явно подыскивая нужные слова.
Он решил ее успокоить:
— Не тревожьтесь. Я же сказал, что такое больше не повторится.
Она почти жалобно посмотрела на его губы, кивнула:
— Такое больше не повторится. Это не просто вопрос профессиональной этики. Условие прямо прописано в моем контракте. А я должна быть поближе к Аманде — на случай, если понадоблюсь ей. Я не могу рисковать этой работой.
— Конечно. — Напряжение Трейса спало: он понял, что его поцелуй не был ей неприятен.
— И вообще говоря, надо подумать о Микки, — добавила Ники, и ее ясные глаза лучились искренней нежностью. — Если стиль наших отношений изменится, это может плохо на нем сказаться. Он делает такие успехи! Мы ни в коем случае не должны совершать поступки, которые могли бы помешать его развитию.
— Вероятно, вы правы.
— Это разумно, — чуть улыбнувшись, повторила она его слова. — Я хочу поговорить еще кое о чем. Если вы не собираетесь возвращаться на работу, может, приготовите на гриле пару стейков? Пообедаем на воздухе и пообщаемся.
— Конечно, надо бы заглянуть в участок, — Трейс посмотрел на часы. До конца его смены осталось меньше часа. Последние дни он много работал сверхурочно. Сегодня можно отдохнуть. — Пожалуй, я позвоню Лидии. Если там все спокойно, я включу гриль.
— Замечательно! — Девушка радостно улыбнулась. — А я уберу эти вещи и займусь салатом.
Она положила детские рубашонки на детские штанишки и пошла в комнату Микки. А Трейс сел на софу — позвонить — и встретился взглядом с сыном.
— Делай что хочешь, только не оставляй нас одних сегодня.
Ее чувство к красавцу шерифу крепло день ото дня. Чем быстрее отец и сын научатся ладить друг с другом, тем лучше. Для них. И для нее. Из окна кухни Ники наблюдала, как Трейс колдует над грилем.
Он переоделся в голубую рубашку, которая подчеркивала широкие плечи, и шорты цвета хаки, доходившие ему до колен, так что видны были мускулистые икры. И выглядел очень привлекательно.
Трейс между тем объяснял Микки секреты приготовления барбекю. Микки слушал и жевал зубное кольцо. Мужская дружба в лучшем виде. Как она и планировала. Но она не планировала испытывать такое удовольствие от созерцания семейной идиллии.
Он прекрасно умеет понимать и сочувствовать — и объявляет себя человеком, лишенным всяких эмоций. Ники подозревала, что на самом деле чувства и переживания Трейса столь глубоки, что он не позволяет им проявиться, иначе просто не смог бы выполнять свои обязанности — чужое горе рвало бы его душу.
Трейс поднял голову и увидел ее в окне. Он улыбнулся, и сердце Ники дрогнуло. Недобрый знак.
— Мясо готово! — крикнул он.
Она кивнула, взяла печеный картофель и салат и присоединилась к мужчинам в саду. Вечернее солнце еще грело, легкий ветерок был напоен ароматом цветов.
— Это хорошо. — Трейс поставил блюдо с мясом на стол. — Хорошо придумано.
За едой они беседовали на отвлеченные темы. Оказалось, оба любят остросюжетные фильмы и биографическую литературу, но совершенно не сходятся во мнении о музыке и китайской кухне. Его чувство юмора проявлялось все сильнее и ярче, и она ликовала.
29 
