41 
А сейчас он смотрел сквозь Элизабет, наслаждаясь воспоминаниями о той ночи…
Пытаясь совладать с непривычным дыханием, он потребовал ответа: «Кто ты?» Вампир понял, что на него смотрят глаза не смертной девушки, он явно почувствовал отсутствие Элизабет.
Перед ним стояло другое существо.
— Я — Саройя, вампир. — Даже её речь изменилась. — Твоя богиня, пойманная в ловушку смертного тела.
Все вампиры знали, что Саройю обманом выманили из её небесных чертогов, она была проклята сестрой и обречена существовать внутри случайных людей, в одном за другим, постоянно переживая в их телах свою смерть.
Если у Лотэра и оставались какие-то сомнения по поводу её личности, она устранила их, заговорив с ним на русском с поистине царственным произношением. Было просто исключено, что невежественная восемнадцатилетняя девка владеет его родным языком.
И, кроме того, Лотэр был достоин богини. Он знал, что судьба бы не связала его с неприметной Элизабет Пирс!
Он стремился править Вампирской Ордой в течение нескольких тысячелетий. Как смогут они не принять его притязаний, когда королевой Лотэра станет Саройя, покровительница вампиров?
— Я вдохнула в тебя жизнь? — спросила она с вкрадчивой угрозой в голосе.
— Да. Я — Лотэр, твой мужчина…
— У меня нет мужчины, и нет господина, — гневно отрезала она. — Я — богиня!
— Какая досада, — ровно ответил он, пытаясь игнорировать только что начавшееся сердцебиение и невыносимый стояк, отрекаясь от безумного желания заявить на неё свои права, погружая клыки вглубь её плоти. — Потому что, будь ты моей, я бы нашёл способ заставить замолчать душу этой смертной, а затем, сделать твоё тело бессмертным.
— Ты сказал — Лотэр? — Она прищурилась. — Древний, обладатель колоссальной силы, потомок двух королевских семей. Даже я о тебе слышала.
— И в скором времени я намерен захватить свои королевства. А рядом будет моя бессмертная королева.
Она подошла ближе.
— Ты мог бы сделать меня бессмертной в этом теле?
— Со временем я найду способ. Меня ничто не остановит.
— Но всё же, сейчас ты хочешь спариться со мной? Чтобы завершить своё возвращение к жизни.
Каждый вампир должен испытать свою первую разрядку, лаская тело своей Невесты. Большинство вампиров просто занимались сексом со своими женщинами, но Лотэр знал, что не мог этого сделать. Он провёл ладонью вдоль контуров её тела, не касаясь, и обхватил затылок богини дрожащей рукой.
— Единственная вещь, которая превосходит моё желание, это моя физическая сила. Твоя смертная оболочка слишком хрупка, чтобы я мог взять тебя. Но я должен это закончить.
— Тогда, я не уступлю это тело, пока ты не уничтожишь душу Элизабет и не сделаешь меня одним целым. А пока, ты можешь удовлетворить себя как-нибудь по-другому…
— Лотэр? — голос Элизабет прервал его мысли.
Вспомнив эту краткую сцену с Саройей, он одарил девчонку взглядом, полным возродившейся ненависти. Той ночью они с богиней проговорили до рассвета, обсуждая свои замыслы. Он снова и снова убеждался в том, как хорошо она ему подходит.
Саройя была ему подстать во всех смыслах — истинная королева, перед которой склонилась бы даже Иванна.
«Блядь!» Как только его Невеста могла рассчитывать на то, что он использует Элизабет? Возможно, Саройя и не видела пропасти между этими двумя женщинами, но для Лотэра она была очевидной.
Это было всё равно, что овладеть совершенно другой женщиной.
Как только Саройя лучше разберётся в сложившейся ситуации, она не станет столь живо стремиться к тому, чтобы Лотэр насладился другой. Он представил, как бы чувствовал себя, будь всё наоборот.
«Я бы хотел кого-нибудь убить».
Хотя он презирал Элизабет, когда она была подростком, Лотэр всё равно странным образом старался её защищать. Когда он увидел её, целующейся с тем парнем, то швырнул его грузовик в лощину. Парень выскочил из воды, посмотреть, в чём дело, так Лотэр сбросил и его туда же…
«Быть может, Саройя не испытывает ревности, потому что равнодушна к тебе», — шепнула какая-то часть его сознания.
Да, Лотэр гордился умением предсказывать чужие поступки. Действительно ли он ожидал, что Саройя восстанет к нему завтра ночью?
Хотя в это верилось с трудом, богиня так и не поддалась его обаянию. Он знал, что это нелепость, но кто поймёт, что на уме у женщин?
41 
