Особенно,... 
35 
— Хорошо, — произнесла она, — я полностью в твоем распоряжении, — и, увидев вспыхнувшие радостью глаза мужа, добавила, — но у меня есть одно условие.
— Какое? — приподнял брови Ноа.
— Я не буду с тобой спать. Никогда. Наша семейная жизнь будет только формальностью.
— Пф-ф, — фыркнул он. — Не сильно и хотелось, милая моя. В сравнении с кредами твое тело проигрывает на много пунктов. — Ноа, кряхтя, сел на стул и, поморщившись, закинул ногу за ногу. — У меня есть план, как сделать тебя знаменитой, богатой, успешной… А заодно и меня.
— Вот и отлично, — Рива развернула стул и села напротив. — Рассказывай, я слушаю твой план…
* * *
Пять лет спустя…
Концерт закончился. Парящие островки со зрителями подлетели к певице. Уставшая и счастливая девушка стояла на заваленной живыми цветами сцене, почти погребенной под ними и улыбалась, кивая направо и налево.
— Ты как всегда великолепна. — Поднялся во весь рост Йен Гресс, протягивая Риве шикарный букет живых белых лилий.
Внутри что-то сверкнуло.
Рива благодарно улыбнулась, но мысленно отметила: драгоценности нужно будет вернуть. Потом. Она заставит Нину или Гею (своих помощниц) просмотреть записи и выяснить, от кого какой букет. Хотя, почти в каждом лежала карточка. Проблем никогда не возникало. Это было игрой. Ей дарили дорогие подарки, она возвращала их обратно. Каждый раз одно и то же.
— Девочка моя. — Протягивая открытые ладони, по выдвинувшейся лесенке к ней шел Робертино Алари, знаменитый композитор. — Что ты со мной делаешь? Я даже всплакнул в конце. Лучше тебя никто бы не спел мою «Запоздалую мечту».
Рива шагнула навстречу и обняла композитора. Две песни, спетые ею недавно, были его творениями. Она любила этого красивого обаятельного мужчину, пусть и не традиционной ориентации. На его длинных ресницах блестели настоящие слезы.
— Ты чудо, — еще раз прошептал Робертино и поцеловал ее в щеку.
После него подошли миллиардер Томас Райден с женой Эмилией.
— Ах, милочка, — всхлипнула красавица, — вы так талантливы. Я тоже любила петь в детстве, у меня был красивый голос. Но родители сказали, что зарабатывать на жизнь собственным трудом не пристало аристократке, — Рива мило улыбнулась жгучей брюнетке, принимая букет роз. Ее давно уже не трогали ни шпильки, ни язвительные замечания.
— Прелестное платье, Эмилия, — ответила комплиментом Рива. — Новое творение Альваро Бенцони?
— Да, — жеманно взмахнула ресницами та, — единственное в своем роде, эксклюзив. Даже я пребывала в раздумьях, купить его или нет… Но мой Томас, — Эмилия нежно улыбнулась стоящему рядом солидному мужчине, — настоял…
Модельер Альваро Бенцони отличался от других кутюрье тем, что все его вещи были созданы из природных минералов. На Эмилии сейчас было надето восхитительное алое платье, собранное из мельчайших кристаллов пиропа (разновидность граната), соединенных между собой ажурной золотой цепочкой. Одно такое платье стоило больше, чем самое лучшее концертное платье Ривы. «Интересно, а как сидеть на ограненных камнях? — мысленно хихикнула она. — Или у Эмилии под попой спрятана подушка?»
— Мы приглашаем вас на прием сегодня вечером в Паласе де Гриз. — Эмилия с улыбкой протянула приглашение. — Вечер в вашу честь, миссис Холанд. Начало в девять. Мы будем ждать.
Рива с улыбкой поблагодарила, отметив про себя: «Не удастся отдохнуть ночью». Что же — это ее работа. Эти люди платят огромные деньги за возможность послушать ее голос, пообщаться с ней. И Рива стала рабыней своей славы.
Благодарные зрители шли и шли. Цветы, подарки, комплименты и поздравления. Это был своеобразный ритуал. Рива считала его неотъемлемой частью концерта и стоически переносила. Ноги гудели, в голове звенело, но лицо растягивалось в очаровательной улыбке, а глаза выражали искренний интерес к пустой болтовне, именуемой светской беседой.
Когда, наконец, Рива попала в гримерку, голова опять пульсировала от боли. Опять навалились воспоминания о муже, деньгах, своем бессилии что-то изменить.
Когда Рива пела, она забывала обо всем. Она так глубоко погружалась в музыку, что становилась другим человеком. Счастливым, беззаботным, переполненным радостью и светом. Но концерт закончился, а проблемы остались.
— Госпожа Холланд, — дверь в гримерку отворилась, и Нина с трудом втиснулась в проем. Девушка держала в руках огромный букет голубых экзотических орхидей в украшенной росписью вазе, — передали от таинственного поклонника.
35 
