Особенно,... 
40 
Может, не нужно было ждать начала операции, а самому спуститься на планету? Сесть в отдаленном месте, в джунглях, непроглядных лесах или в горах? Пробраться в столицу и убить мерзавца? С другой стороны, у него был приказ, да и сеть рядом не смог бы без того, чтобы его корабль не засекли. Федерация сама совершила грубейшую ошибку, Орик был ее ставленником, аристократом из уважаемой семьи первого круга… Поэтому операцию не отдали наемникам. А зря…
А может, психолог, который вел переговоры, облажался? Тот впервые был на боевом задании и разговаривал по рупору с Ориком, как с тяжело больным сумасшедшим, чем только разозлил…
А, может, нужно было не переговоры вести, а взорвать стену? Пусть были бы жертвы, но не столько же?..
Рей прошел к стойке регистрации, отметился в журнале, зарезервировал для своего шаттла ангар на месяц. Нужно отдохнуть… Срочно. Забыть. Забыться…
И он планировал развлечься на полную катушку.
Обычно после сложного задания Рей снимал виллу на берегу моря или домик в горах. Выбирал красивую умелую девушку из эскорт услуг, одну или двух. Месяц катался на лыжах, занимался подводным плаваньем с аквалангом, серфингом или парусным спортом. А вечерами развлекался в барах, казино, ресторанах, а главное — в спальне с роскошными красотками, и ни о чем не думал. На некоторое время отпускало…
У них многие сходили с ума. Кто начинал убивать и наслаждаться этим, кто кончал жизнь безнадежным наркоманом, кто уходил в загул, в пьянство и оказывался в подворотне. Главное в их профессии вовремя бросить. И Рей понимал, что его предел наступил. Или вот-вот наступит.
Хватит. С него довольно. Рею до сих пор снились скрюченные маленькие тельца, он чувствовал запах горелой плоти, паленых волос и тяжелый дух смерти, распахнувший свои крылья над планетой.
Рей обернулся к мыкающемуся сзади андроиду и заказал номер в гостинице на один день.
* * *
— Крок, дружище! — грузный старик встал из-за стола и вышел навстречу. — Я ждал тебя вчера.
Крепкое рукопожатье и хлопок по спине такой силы, что Рей едва не улетел в окно.
— Надо было отоспаться, — Рей сел в кресло напротив стола генерала, — летел прямо с Сигмы.
— Как там? — посерьезнел Зак, глаза прекратились в два сканера. — Я слышал, у многих был нервный срыв. Даже у бывалых солдат.
Рей неопределенно пожал плечами. Он не хотел вспоминать, но понимал, что это неизбежно. Возможно, этот месяц на Стражнике поможет забыть черные обугленные тела, скелеты в концлагерях, камеры пыток?
Генерал достал из-под стола бутылку виски и два широких стакана. Плеснул в каждый грамм по двести. И протянул один из них Рею. Тот молча выпил.
— Отчет у тебя на почте, — невыразительно произнес Рей, — почитаешь, посмотришь. Сам оценишь.
— Ты к нам отдохнуть? Или сразу подобрать что-нибудь новенькое? — пронзительный взгляд генерала сверлил наемника.
Эти глаза, как сканеры, не упускали ничего из виду. Рей знал, что добродушный и безобидный вид толстяка только маска. За ней прячется жестокий, не терпящий компромиссов наемник, который за кредит продаст родную мать. Но со своими коллегами Зак обходился честно и справедливо. Хотя проценты брал грабительские.
— Нет. — Рей взял бутылку и налил еще. — Месяц побуду, сниму виллу на Роуз Бич, поплаваю…
— Ну отдыхай, мой мальчик, — улыбнулся снисходительно Зак. — Если надумаешь, сразу ко мне. Ты же знаешь, я тебя не обижу.
* * *
- «…Ты опоздала, увы, опоздала.
- Мое сердце покрылось коркой льда,
- Я от жизни устала, от любви я устала,
- моя запоздалая мечта…»
Сильный голос певицы звучал в притихшем зале оперного театра столицы Альвана Тритон. Театр был построен традиционным способом. И Рива, стоящая на сцене перед партером, видела, как зрители в первых рядах утирают слезы. Мощная энергетика песни пронизывала каждую клеточку. Рива много раз пела «Запоздалую мечту». Бывало даже несколько раз за концерт, когда зрители заказывали ее «На бис!» И каждый раз сердце трепетало от бесконечной грусти в простом нежном мотиве.
Публика долго аплодировала. Рива низко кланялась, улыбалась сквозь слезы и была счастлива. По-настоящему. Ее место здесь, на сцене, перед благодарной восторженной публикой, которая сейчас ей рукоплещет. И больше ничего не нужно. Ни денег, ни славы, ни подарков… Только светлая солнечная радость на лицах людей, блестящие глаза, распахнутые навстречу сердца.
40 
