— Я уверена, что никто этого не хотел, — быстро вставила мисс Кейтсби.
— Конечно, — вторила ей сестра.
Два пожилых джентльмена нарочито сосредоточились на еде.
Пруденс понимала, что должна что-то сказать.
— Пожалуйста, не расстраивайтесь, сестра. Нет ничего постыдного в том, чтобы сообщить новости, которые все равно скоро достигнут этих мест.
— Постыдного? — уставилась на нее Артемис. — Это вам следует стыдиться. Как вы можете говорить, что любите Кейтсби, когда стояли у алтаря, собираясь выйти за другого?
Сестры Кейтсби дружно ахнули.
Вдова вытаращила глаза.
— Артемис, — предупредил Кейт, но Пруденс ликовала, что невестка, наконец, показала зубки.
— Мой первый жених — это ошибка.
— Ошибка?! — подавилась словом вдова.
— Довольно! — воскликнул Кейт. — Пруденс решила, что я погиб. Я приехал в Дарлингтон разыскать ее и увидел, что она собирается выйти за другого. Как только она узнала, что я жив, о свадьбе речи не было. Кто-то даже сказал, что наш роман достоин песен трубадуров.
Оптимус Гуд поднял глаза, словно собираясь поспорить насчет средневековых романов, но снова уткнулся в тарелку.
— Действительно дошло до драки? У алтаря? — сделала новый выстрел Артемис.
— Я не желаю это больше обсуждать здесь.
Вдова игнорировала приказ сына.
— Твой брак действителен, Малзард?
— Да, — коротко ответил Кейт.
— Вы родились и выросли в Дарлингтоне, леди Малзард? — попыталась сменить тему мисс Сесили.
Пруденс была ей благодарна, но не желала углубляться в свою историю.
— Нет. Я приехала туда недавно, к своему брату. Он юрист.
— Некий мистер Юлгрейв, — сказала Артемис. — Недавно получивший дело, как я понимаю, малообеспеченный, но тоже удачливый в браке. Его жена, насколько я знаю, наследница крупного городского торговца.
— Верно, — сказала Пруденс. — Да, я вышла замуж за человека, который выше меня рангом. Это преступление?
Артемис свирепо смотрела на нее, вдова была явно раздосадована, Кейт — опасно спокоен и молчалив. Может она объявить, что обед окончен, и, поднявшись, увести женщин? Она окажется в клетке с хищницами, но это разрядит обстановку здесь.
Пруденс уже собралась сделать это, когда заговорил Оптимус Гуд:
— Юлгрейв? Юлгрейв! Эрон и Пруденс, дети Эрона Юлгрейва. — Он улыбнулся ей. — Вы были очень умной девочкой, дорогая. Всегда задавали вопросы. — Мистер Гуд улыбнулся сидящим за столом, и у Пруденс упало сердце. — Я приезжал посмотреть коллекцию сэра Джошуа Дженкина, — объяснил он. — Лет двенадцать тому назад, а может, и больше. Великолепное средневековое оружие и манускрипты. Конечно, сэр Джошуа был обычным обывателем, каким-то образом получившим много денег на Востоке, но он нанял правильного человека, чтобы заботиться о своем собрании. Эрон Юлгрейв был экспертом в таких делах. Какая досада, что Дженкин спустил все за игорным столом и застрелился! Коллекция распалась, но я добыл несколько предметов для вашего отца, милорд.
Кейт смотрел на нее с непроницаемым лицом. Пруденс не совсем солгала, она не договорила.
— Что случилось с вашим отцом, леди Малзард? — спросил ее Гуд.
— Он умер вскоре после сэра Джошуа.
— Как печально! Он ведь был довольно молод. А ваша матушка? Очаровательная леди.
— Она умерла совсем недавно.
— Какая жалость! Но они были бы счастливы видеть, что вы хорошо устроились в мире.
— Поразительно, — наконец, обрела голос вдова. — Библиотекарь?!
— Ученый, мэм, — довольно холодно ответил Гуд. — Как и я.
Пруденс поднялась.
— Чай, леди?
Дамы встали, но Артемис сказала:
— Извините меня, сестра. — И повернулась к вдове: — Вас порадует это письмо.
Она протянула сложенный листок и вышла.
Кузины вдовы неуверенно переглядывались.
— Наверное, мы сегодня выпьем чаю в своих комнатах, дорогая леди Малзард, — сказала мисс Кейтсби.
Пруденс надеялась, что и вдова вернется в свою нору, хотя бы прочитать письмо. Но она сказала:
— Конечно, чай, — и направилась к двери.
Пруденс заколебалась, задаваясь вопросом, посмеет ли заговорить с Кейтом здесь и сейчас. Нет, и для этого много причин.
Она пошла наверх следом за вдовствующей леди Малзард, которая умела казаться выше, чем была на самом деле.
Наконец она дождалась встречи со свекровью. Выйдет ли она живой?