Последние отзывы

  57  

— Я из ванной. Решила было… Что-нибудь случилось?

— Извините, Майя Алексеевна, — виновато проговорила Леся. — Матери нет дома, ее комната и кабинет заперты, а мы… В общем, мне нужен Митя.

— Испарился… Чего это мы тут стоим в темноте? — Светличная направилась на кухню, Олеся за ней. — Говори прямо, что тебе нужно.

— У вас спиртное есть? Вино какое-нибудь, на худой конец водка?

— Срочно?

— Ну, — вздохнула Олеся. — Бессонница…

— Понимаю. А спирт сгодится?

— Никогда не пробовала. Наверно.

— Сейчас, — Майя, опустившись на корточки, покопалась в кухонном столе и извлекла из недр литровую бутыль. Жидкости в ней было на три четверти. Поискала глазами по полкам.

— Ну ясно, — проворчала она, энергично перемещаясь по кухне, — как водится, ничего не найти. В особенности, если требуется. Что за дом… О — да вот же она, голубушка!..

Поколдовав, она протянула Олесе неполную полулитровую банку прозрачной, отливающей зеленью жидкости и деловито посоветовала:

— Один к одному.

— Что значит один к одному?

— Одна часть спирта, одна воды. Причем спирт вливать в воду, а ни в коем случае не наоборот.

— Ясно. Спасибо…

— Учти, напиток получится крепкий, но чистый. Это еще Юлианов раздобыл. От Мити прятала…

Никита нетерпеливо поджидал ее за накрытым столом.

— Откуда все это? — удивилась Леся. — Даже яйца. Огурцы маринованные… Господи, колбаса! Колбаса-то откуда?.. Вот, держи, здесь — спирт!

— Колбаса была у меня в портфеле, французская булка — тоже. Остальное нашлось в буфете и кладовой, — Никита бережно принял банку. — Присаживайся, я мигом…

Он прикинул на глаз объем жидкости, налил в кастрюлю воды, тонкой струйкой влил спирт и выставил на стол стаканы.

— Яичница остыла, — подытожил он, усаживаясь.

— Это не важно, — улыбнулась Олеся.

— Чисто пролетарский ужин, — проговорил Никита, погружая в кастрюлю уполовник и наполняя ее стакан до половины. Прежде чем передать Олесе, поднес к лицу, понюхал, пригубил и только тогда протянул: — Первоклассный! Но меру знать надо — крепковат… Давай: за нас с тобой!

— За нас! — она сделала полный глоток, задохнулась и крепко зажмурилась, чтобы совладать с неожиданно накатившим спазмом.

— Ну как? — Никита махнул залпом, как воду, и потянулся за пупырчатым огурцом. — Жрать-то как охота!.. Леська, я тебя жутко люблю!

Олеся вслепую придвинула к себе тарелку, а затем, копируя Никиту, стала тыкать вилкой в миску с огурцами. Тем временем тошнота отступила. Она облегченно вздохнула и принялась за яичницу.

— Вкусно?

— Угу-м.

— Леся, скажи: мы поженимся? Ты пойдешь за меня?

— Еще не знаю, Никита. Все так смутно… Единственное: я сообщу матери, когда она вернется, что ты будешь жить здесь. Со мной.

Она взглянула на него: порозовевший, красивый, совсем чужой.

— Знаешь, — Никита вытащил из брючного кармана мятую пачку «Прибоя», но закуривать не стал. — Хочу тебе признаться. У меня в деревне раз случилось… эта женщина… она вдова. Я не очень в этих делах — опыта маловато. А у тебя кто-нибудь уже был?

— Был, — Леся усмехнулась. — Не беда. Мы справимся, Никитушка. У нас еще все впереди.

Теперь она уже больше не сомневалась в том, что напророчил для нее Хорунжий, который сейчас с одобрением смотрит на нее с каких-то там небес. А может, и не с небес вовсе — кто же тогда ласково поглаживает ее затылок, шею, устало ноющие плечи, словно говорит: все правильно, девочка, ничего не бойся. И потом, когда она на мгновение остановится перед дверью своей комнаты, он легко и бережно подтолкнет ее туда, где на кровати уже будет лежать в ожидании голый до пояса Никита…

Разве сможет она забыть то, что прочла позавчера ночью?

  57