– Я заметил этот феномен, – серьезно сказал Кармайн.
– Сэр… Кармайн… если я буду тише воды, ниже травы, нельзя ли мне прийти к вам во двор после полуночи и зарисовать все огни на воде? Пожалуйста.
– Тебя это заводит?
– Как вид Сатурна с одного из его спутников!
– С некоторыми поправками, – сказал Кармайн. – Прежде всего, в доме есть питбультерьер и тебе придется хорошенько с ним познакомиться. Во-вторых, если ты разместишься на террасе, примыкающей к моей задней двери, то получишь самый лучший вид. Так что я предлагаю вам с Делией в субботу вечером около восьми принести ко мне китайской еды. Мы поедим, ты сможешь познакомиться с псом Фрэнки и котом Уинстоном, посмотреть на мою террасу, и если ночь будет подходящей для твоих нужд, рисуй, сколько хочешь.
После чего он ушел, оставив Хэнка стоять с разинутым ртом, не в силах поверить своей удаче. Художник наблюдал вид с самого Ист-Серкл во время одной из двух своих ночных вылазок, был сражен этим видом наповал, затем понял, что с общественной земли нет четкого обзора того, что из кусков воссоздавалось в его воображении; лучше всего для этого подошла бы земля, принадлежащая дому с высокой квадратной башней. Когда он рассказал об этом Делии, она сообщила ему, что там живет ее босс Кармайн Дельмонико, который как раз вернулся из Калифорнии, и подбила его обратиться к Кармайну с просьбой.
Чего Хэнк никак не ожидал, так это такого сердечного ответа; до сих пор жизнь не была слишком добра к Хэнку Джонсу, типичному приемышу, с жилами достаточно крепкими, чтобы не только выжить в системе, но и что-то от нее получить.
Черт! Когда картина будет закончена, он подарит ее Кармайну на условиях, что сможет продемонстрировать ее на своей первой выставке.
Настало время повидаться с комиссаром Джоном Сильвестри, который уединился на совещании с капитаном патрульных полицейских Фернандо Васкесом.
– Мы все обеспокоены ситуацией в Хартфорде, – сказал Сильвестри, когда Кармайн опустился в кресло.
– Есть какие-нибудь признаки того, что беспорядки докатятся до нас? – спросил Кармайн.
– Пока нет. У нас здесь не так много команчерос, как ты знаешь, а они-то и затевают беспорядки.
Кармайн усмехнулся в сторону Фернандо.
– Есть соответствующий рапорт?
– Почему ты всегда муссируешь мои бюрократические наклонности, когда знаешь, что они необходимы? – с оттенком сухой иронии осведомился Фернандо.
– Ты считаешься в отпуске или на работе? – спросил Кармайна комиссар.
– На работе, начиная с сегодняшнего утра. Твой новый художник большая находка, Джон.
– Мне его посоветовал взять Стэн Купински с кафедры анатомии Чабба. Он бы заработал целое состояние в рекламе, но у него к ней душа не лежит.
Трое мужчин погрузились в дискуссию о происходящем в Холломане. Город не располагал к активной деятельности организации «Власть черным!»[40], поскольку имевшиеся в нем два гетто находились на расстоянии двух миль друг от друга, разделенные деловой частью города и главным кампусом университета Чабба. Таким образом, они пребывали, скорее в состоянии вражды, чем в состоянии сплоченности. Испанский же элемент был немногочислен и пока что не заражен напастью более крупных городов – свирепыми латиноамериканскими бандами.
Итак, похоже было, что в Холломане, в отличие от Хартфорда, август, скорее всего, пройдет вполне спокойно.
– Хорошо, – сказал комиссар и закрыл заседание.
Четверг, 14 августа 1969 года
Кармайн упаковал в портфель все, что, по его мнению, могло понадобиться: копии сделанных Хэнком Джонсом портретов Джона Доу Третьего, Джона Доу Четвертого, Джеймса Доу, Джеба Доу и гипотетического Доу Желанного. К ним он прибавил копию очищенного портрета Не Известного и тот же самый портрет со зрачками, уменьшенными, как при дневном освещении, что позволяло видеть широкие ярко-синие радужки глаз. Имелось также два фотопортрета Фенеллы: погрудный портрет, копия того шедевра, что висел над главной лестницей, и черно-белая работа знаменитого Ричарда Аведона. И еще была фотография доктора Нелл из ее полицейского досье. Полицейских досье было пять, от ее исчезновения в 1925 году и до презумпции ее смерти в 1933-м. Кармайн сомневался, что в полицейском управлении Холломана нашлось бы еще дело, столь богатое наглядными изображениями. Мистер Джон Апкотт должен был принести материалы из своей адвокатской фирмы, но среди подобных документов фотографии, как правило, отсутствуют.