133 
– Глупость мы с тобой сотворили, – услышал я шепот второго старшего матроса, мистера Линклеттера, обращенный к его помощнику, мистеру Симпсону. – Какие у нас шансы уцелеть, я тебя спрашиваю? Где мы, не знаем, есть нечего. Помрем, еще и день этот не кончится.
– Не надо так говорить, – последовал ответ. – Капитан знает, что делает, разве нет? Уж больно быстро ты сдаешься!
Да, конечно, некоторая уверенность в будущем на баркасе имелась, но ведь то был всего лишь второй день. Никто из нас не знал, сколько недель ждет нас впереди.
Тофуа мы увидели в полдень и ощутили такой душевный подъем, точно перед нами предстали не грубые утесы и скалы Богом забытого острова, а гладкие стены самой портсмутской гавани. Я находился на корме баркаса, капитан на носу, он хмуро смотрел в воду и отдавал приказы сидевшим на веслах морякам – таким тоном, как будто пребывал на палубе «Баунти», а не в нашем жалком суденышке.
– Стоп, моряки! – крикнул он и поднял руку. – Стоять на месте.
Баркас остановился, все посмотрели за борт. Под нами в синей воде тянулась гряда камней, готовых разломать нашу посудину на куски, если мы рискнем ее пересечь. Берег же оставался все еще слишком далеким, чтобы встать на якорь здесь, и как же обидно было застрять на таком расстоянии от земли, на которую мы возлагали столь большие надежды.
– Поворачиваем! – проревел капитан. – Норд-норд-вест.
Баркас повернул, мы медленно и осторожно пошли вокруг заостренного мыса, пока не попали на воду более темную, говорившую, что в ней может отыскаться проход к острову. Мистер Фрейер отдал приказ идти к берегу, так мы и сделали и остановились, лишь когда цвет воды изменился снова и стало ясно, что, продвигаясь дальше, мы рискнем нашим судном, а стало быть, и нашими жизнями.
– Мистер Сэмюэль, – сказал капитан. – Вы, мистер Перселл и мистер Эльфинстоун. В воду и к острову. Посмотрите, что там найдется съедобного, и возвращайтесь как можно быстрее.
– Есть, сэр, – ответили все трое и, спрыгнув в воду, поплыли к берегу, совсем, если правду сказать, не далекому. Через минуту-другую они уже стояли по пояс в воде.
Я перебрался к носу, поближе к капитану, – этой позиции я отдавал предпочтение во все наше дальнейшее плавание.
– Что скажете, мистер Фрейер? – негромко спросил капитан. – Подозреваю, остров не из самых обнадеживающих.
– Возможно, не из самых, сэр, – признал штурман. – Не исключено, что нам придется плыть дальше, экономя наш провиант.
– О, экономить его мы будем, – с полусмешком ответил капитан. – Это я вам обещаю.
Я взглянул туда, где стояла маленькая корзина с хлебом и несколькими фруктами – единственным пропитанием, какое сочли нужным выдать нам наши былые товарищи по плаванию.
– Вас может удивить, сколь малое требуется человеку, чтобы выжить.
– Да, может, – безжизненно произнес мистер Фрейер и повернулся к берегу; мне его ответ показался странным.
Мы просидели несколько часов, покачиваясь вверх-вниз на волнах, и каждый думал о том, как его угораздило попасть в положение столь несчастливое. Слов мы произнесли всего ничего, но если кто-то совсем падал духом, то принимался оглядывать нашу гавань, скалы острова Тофуа, и они подбадривали его. Трудно сказать почему. Наверное, любая твердая земля представлялась нам отрадой.
Трое наших товарищей вернулись, когда начало садиться солнце, и сведения они доставили невеселые. Там ничего нет, сказали они. Никакой пищи. Никаких плодовых деревьев. Ни овощей. Один тощий ручеек, в нем удалось наполнить водой две фляжки, которые они принесли с собой и которые капитан поспешил у них забрать. Каждого из нас терзала к тому времени жуткая жажда, и я нимало не сомневался, что мистер Эльфинстоун, мистер Сэмюэль и мистер Перселл проглотили перед тем, как вернуться к нам, столько воды каждый, что на несколько таких фляжек хватило бы, ну да что мы могли тут поделать? Они заняли свои места, все мы смотрели на капитана, ожидая нового приказа.
– Стало быть, идем дальше, – ответил он, помолчав, на не заданный нами вопрос. – И если кто-нибудь на борту сомневается, что нам это будет по силам, пусть держит свои постыдные мысли при себе, потому что впереди у нас трудные дни, и мы вправе позволить себе лишь уверенность в лучшем, а сомневающихся я, клянусь, сам скормлю рыбам. Мистер Фрейер, подайте мне вон тот хлеб.
Штурман достал из корзинки самую большую буханку, и я в ужасе уставился на нее, потому как, хоть она и была побольше других, ее едва хватило бы, чтобы накормить троих мужчин, а нас было в шесть с лишком раз больше. И тут, к моему изумлению, мистер Блай разломал ее пополам, половинки разломал тоже и вернул три достойные четвертушки в корзинку, а четвертую поднял повыше, чтобы показать нам. Мы безмолвно взирали на нее, испуганные мыслью, что этот кусочек хлеба придется разделить на девятнадцать человек, – достижение, казавшееся нам невозможным, – но очень скоро каждый из нас получил в ладонь по нескольку крох и вмиг проглотил их, раздразнив свой аппетит до того, что завыть хотелось.
133 
