Особенно,... 
75 
— Да, — ответила я и подумала про себя: еще бы ей не знать, она жила в замке, когда я договаривалась с мадам Дюпон. Что еще ей известно?
— Я не устояла против искушения взглянуть на эту свадьбу, — пояснила она.
— Неужели?
Я внимательно посмотрела на нее. Очень ли она расстроена? Не похоже.
— Надеюсь, этот брак окажется удачным, — сказала она, и я отметила про себя, что она не произнесла слово «счастье». Речь шла только об удаче.
Я пожала плечами.
— А также надеюсь, — продолжала Николь, — что, находясь здесь, в Париже, вы найдете время посетить мой дом на левом берегу. Вот карточка… Это рядом с Сорбонной, недалеко от Люксембургского сада. Очень милое место.
— Вы живете там… постоянно?
— Да, теперь постоянно.
Значит, между вами все кончено, подумала я. Тебя просто отшвырнули за ненадобностью.
Но она выглядела вполне довольной жизнью.
— Как продвигается ваша работа?
— Очень хорошо. Я уже закончила миниатюру старшей юной леди. Теперь мне предстоит написать портрет младшей, а затем их кузины. Думаю, мне будет удобнее написать всех трех, прежде чем переезжать в дом мсье Виллефранша.
— Значит, вы еще пробудете в Париже достаточно долгое время. Насколько мне известно, дом мсье Виллефранша находится на проспекте Альма, рядом с Елисейскими Полями.
— Да, именно там.
— За это время вы успеете хорошо познакомиться с Парижем. Что собираетесь делать после того, как окончите миниатюру для Виллефранша?
— Вернусь в Англию, если только…
— Если не будет других заказов? Вполне вероятно, будут. О вас так много говорят.
— Неужели?
— Да, притом с благоговением. Тот факт, что вы женщина, добавляет вашей славе некоторой пикантности. Барон позаботился об этом.
Я промолчала.
— Обязательно заходите ко мне, — проговорила она. — Я буду рада показать вам свой дом.
— Спасибо. — Я взяла протянутую карточку и опустила ее в карман пальто.
— Буду ждать. И очень рада тому, что мы снова встретились.
— Я тоже… Вам не кажется, что здесь очень свежо?
— Действительно. Давайте спускаться. Кто пойдет первым — вы или я?
Вслед за ней я спустилась вниз, думая о том, как она элегантна и — что больше всего достойно восхищения — как безмятежна.
Но что она чувствует на самом деле, эта отвергнутая женщина?
* * *
Закончив портрет Софии, я принялась за Франсуазу, когда вдруг была потрясена осознанием жуткой реальности.
Я ждала ребенка.
Ужас этого открытия обрушился на меня, как горная лавина. Некоторое время подозрение подобно черной грозовой туче еще маячило на горизонте, а затем ему на смену пришла вполне осязаемая уверенность. Мне следовало сразу понять, что вероятность подобного развития событий очень высока. Наверное, казалось, что все самое худшее уже произошло, потому я, видимо, и не рассматривала с должным вниманием такую возможность.
Ребенок. Его ребенок! Я ведь приказала себе забыть пережитые унижения, но рождение ребенка означало, что эта жуткая интерлюдия будет сопровождать меня всю жизнь.
Теперь я понимала, что иначе и быть не могло. Мы провели вместе три ночи… три ночи подряд он беспрерывно меня насиловал. Иначе я это назвать не могла. А теперь… ребенок… живое свидетельство того, что со мной произошло.
Подумал ли он об этом? Уверена, что подумал. Он считал, что я выйду замуж за Бертрана, и, несомненно, находил весьма забавным рождение ребенка, которому Бертран был бы вынужден дать свое имя.
Однако этот брак не состоялся. Я больше не видела Бертрана и чувствовала, что никогда больше не увижу. Не то чтобы особенно хотела…
Но теперь… что же мне делать? Мне, незамужней женщине, предстояло вынашивать ребенка.
Я с головой ушла в работу и хоть на это время забывала о реалиях бытия. Для меня не существовало ничего, кроме юного лица, которое мне предстояло увековечить. Да, сто лет спустя, глядя на миниатюру Франсуазы, люди будут знать, как она выглядела сейчас…
Работа меня утешала. В каком-то смысле она возрождала меня к жизни, успокаивала, позволяя на какое-то время забыть о будущем, исполненном трудностей и тревог.
Но как только я откладывала кисть, черные тучи вновь обступали меня со всех сторон.
Что, если я ошиблась? Но ведь было уже совершенно ясно, что ошибка исключена. Когда я увидела его в экипаже рядом с Мари-Клод, что-то подсказало мне, что наши дороги еще пересекутся.
75 
