55 
Карен взяла блюдо из рук Дефины, и та выпуталась из длиннополой норковой шубки от Лунерайна. Карен не любила ощущения меха и никогда не носила меховой одежды. Дефина же гордилась своей меховой шубкой и пришла в ней, хотя сезон уже кончился. Но кому какое дело? Тангела была тоже в длинной норковой шубке — прежней шубке Дефины. Надо сказать, что мех очень шел девушке.
— Я не знала, что ты приготовишь к приему, но подумала, что пшеничные лепешки подойдут ко всему.
— Я никогда не пробовала подавать лепешки с вяленой рыбой, но может, это будет новым словом в кулинарии.
— Я говорила, что не надо, — пожаловалась Тангела, — но она и слушать не хотела. Все должно быть так, как она сказала, не иначе.
Тангела повернулась к Джефри, который помогал ей снять шубку, и одарила его признательной улыбкой и кокетливым взглядом.
— Благодарю вас! — выдохнула она.
Джефри удивленно поднял брови, бросил взгляд на Карен и пошел вешать шубы. Дефина последовала за Карен на кухню.
— Чем я могу помочь? — спросила она подругу.
— Присядь где-нибудь, — сказала Карен. — Мне надо взбить этот крем и поставить pain au chocolate в духовку.
Она нанесла накрест несколько волнистых полос крема на пирог в сковородке и сунула ее в плиту. Перехватила ли она осуждающий взгляд миссис Фрамптон, или ей это только показалось?
Раздался стук медной ручки входной двери, и Джефри впустил в дом Перри Сильвермана. Он до сих нор оставался его лучшим другом — одним из немногих, которые искренне нравились Карен. В отличие от Джефри, Перри продолжал заниматься живописью. Его карьера сложилась не блестяще, но его живопись была прекрасна. Он пользовался умеренным успехом, что, однако, позволяло ему сохранить студию Со-Хо, которую они когда-то делили вместе с Джефри. Теперь он использовал ее на полную мощь и раз в два года выставлялся на выставках.
У Карен было много поводов пригласить его к себе в гости, и один из них — чувство вины перед Перри. Его девятилетняя дочка Лотти заболела каким-то особо опасным видом лейкемии и несмотря на «первоклассное лечение», недолго поболев, умерла. После смерти дочери разрушилась его семейная жизнь с Джуной, с которой они прожили вместе одиннадцать лет. Жизнь Перри пошла вразнос. Он сорвал последнюю персональную выставку своих работ и за исключением игры в покер с Джефри, кажется, ничем больше не интересовался и никуда не выходил. Карен считала долгом чести пригласить его, хотя не была уверена, что тот согласится.
Перри поцеловал ее в обе щеки, не социально-вежливым нью-йоркским поцелуем, а по-настоящему, смачно.
— М-м… вкусно! — сказал он, затем поприветствовал Дефину с Тангелой, огляделся, покачал головой и угрюмо добавил: — Коннектикут! Место насильственного очарования.
— И расовой сегрегации, — проворчала Дефина.
Карен закатила глаза. Здорово! Два негативиста нашли друг друга. И отшили Джефри. Неплохо для начала.
— Пойдемте, я покажу вам дом, — предложила Карен и провела их сквозь вращающиеся двери кухни в жилые комнаты.
— Боже мой! — воскликнула Дефина. — Огромная, как церковь!
— Мама! — укоризненно остановила ее Тангела и поглядела на Джефри, который, играя роль бармена, предлагал ей бокал с апельсиновым соком. — Мне кажется, что здесь так чудесно!
Джефри снова проигнорировал ее заигрывание.
— Дефина, что вам налить? — быстро спросил он.
В дверь позвонили. Карен пошла открывать. Пришли Сильвия и сестры Джефри. После смерти мужа Сильвия проводила все свое время с замужними дочерьми Соуки и Буфф. Соуки — Сюзанна — была замужем за Робертом-юристом, ответственным за юридические дела компании К. К. Inc. Буфф — Барбара — со своим Робертом — инвестиционным банкиром — развелась. Обе сестры принадлежали к тому типу богатых еврейских девушек, с которыми Карен чувствовала себя неловко еще со времен своего ученичества. Они были модными, словоохотливыми, держались свободно и раскованно, и ни одна из них не позволяла себе располнеть настолько, чтобы превысить шестой размер туалетов в своих гардеробах.
Сильвия сделала новую прическу. Она поседела еще больше. Прическа казалась простой и одновременно шикарной. Свекровь была одета в наряд со свитером от Сони Рикейль. Она была пылкой поклонницей «Сестерз оф Соня» и многие годы считалась постоянным покупателем Рикейль. Карен понимала, что приверженность богатой свекрови к этой фирме была не просто прихотью, это была защита статуса в обществе таких же шикарно одетых женщин. Она не знала, обижаться ли ей на Сильвию за то, что та не носит нарядов ее дизайна. Может быть, та просто не задумывалась о смене фирмы.
55 
