Особенно,... 
102 
Лайла оставила его разговаривать и поднялась наверх – за туфлями, бейсболкой и темными очками. Взяла маленькое портмоне: ключи, деньги, водительские права. Сунула все в карман. И стала спускаться. На полпути она встретила Аша.
– Куда ты ушла? – начал было он. – То есть куда идешь?
– Захватить кое-что для прогулки с Эрл Греем, вернее, захватить то, что нужно для нас обоих. Тебе тоже не вредно прогуляться по парку. Расскажешь, что говорила тебе твоя мать.
– Прекрасно!
Он присмотрелся к ее бейсболке, прищурился.
– Ты фанатка «Метс»?
– Давай, начинай ссору.
Он только головой покачал.
– Это суровое испытание наших отношений. Я возьму поводок.
– И штанишки, – добавила она.
Вооруженные и ведущие заходящегося от восторга Эрл Грея, они спустились вниз и пошли по лестнице, соединяющей Тюдор-сити с парком.
– Это знак? Идти по лестнице Щаранского, названной в честь русского диссидента, – гадала Лайла.
– Думаю, с меня довольно всего, что связано с Россией. Но ты права, прогулка в парке мне не помешает.
Он наслаждался теплым ветерком и шумом уличного движения, доносившегося с Первой авеню, пока они шли по широкой дорожке под кронами робиний.
Вскоре они очутились на поляне, где было тихо и спокойно. Здесь гуляли женщины с детьми и колясками, бегали собаки, шли молодые люди с блютусами в ушах, или в случае парня с тощими белыми ножонками, затянутыми в черные эластичные шорты, подпрыгивали в ритм тому, что неслось из наушников.
– Так что сказала тебе твоя мать? – спросила Лайла, пока Эрл Грей нюхал траву, виляя хвостом.
– Она заглянула в свою книгу – если считаешь, что моя таблица ого-го, то видела бы ты книгу записей моей матери! С информацией из нее можно планировать войну. Она позвонила еще одной приятельнице, которая дружит с Мирандой Суонсон. Они до Дня труда в Хэмптоне, хотя иногда возвращаются в город встретиться с подругами или заняться делами. Она раздобыла адрес и номер сотового Миранды.
– Позвони ей!
Лайла схватила его за руку и повела к скамье.
– Позвони прямо сейчас!
– Не стоит. Мать уже позвонила.
– Быстро она действует.
– Как молния. Моя мать, которая тоже сейчас в Хэмптоне, напросилась на коктейль к Суонсонам сегодня вечером. Приглашение включает меня и мою спутницу. Хочешь пить коктейли на берегу?
– Сегодня вечером? Но у меня нет подходящей одежды для коктейлей на берегу в Хэмптоне.
– Это побережье. Все достаточно просто.
– Мужчины, – пробормотала она. – Мне нужен наряд!
Эта связь окончательно ее разорит!
– Отведи Эрл Грея домой, хорошо?
Она выудила ключи, отдала ему и вручила собаку на поводке.
– Мне нужно кое-что купить.
С этими словами она умчалась, оставив его в пыли.
– Это всего лишь побережье, – тупо повторил он.
По своим ощущениям, она нашла чудо. Легкое, легкомысленно-розовое, с голой спиной, перекрещенной тонкими лямками. Бирюзовые гладиаторские сандалии на высоких каблуках и соломенная сумочка с полосами обоих цветов и достаточно большая, чтобы вместить ее главный аксессуар – очаровательного карликового пуделя – как приложение к чуду.
Сотовый зазвонил, когда она добавляла еще один слой туши.
– Готова? – спросил Аш.
– Две минуты!
Она отключилась, раздосадованная тем, что он ухитрился вернуться к себе, переодеться и быть готовым за меньшее время, чем у нее ушло на одевание. Она сунула все необходимое для песика в новую сумку и усадила туда и его.
Сложила шарф, который уговорила ее купить продавец: бирюзовый с розовыми волнами, и тоже спрятала его в сумку и помчалась вниз, чтобы уложиться в заявленные две минуты.
Аш стоял, прислонившись к винтажному «Корвету», и болтал со швейцаром.
– Давайте, я открою, – предложил швейцар, распахивая дверь машины. – Приятного вечера.
– Спасибо.
Она подождала, пока Аш сядет рядом с ней на место водителя.
– У тебя есть машина.
– Да, но езжу я нечасто.
– У тебя крутая машина.
– Если собираешься везти крутую женщину на побережье, машина тоже должна быть крутой.
– Прекрасно сказано. Я начинаю нервничать.
– Насчет чего?
Он вел машину так, как делал все: с безжалостной решимостью.
– Насчет всего. Представляю, как Миранда скажет: «А, Антонио! Ну да, старый друг! Он, кстати, сидит в углу, на случай, если вам понадобится. Пойдите поздоровайтесь…»
– Что-то не верится.
– Конечно, нет, но я начинаю об этом подумывать. Мы подойдем, и он скажет или закричит, потому что глух, как пень: «Покер? Неудачник Джонни? Вот были дни!» А потом расскажет, что отдал яйцо девушке, с которой в то время спал. Как ее звали? Он закудахчет от смеха. И тут же упадет мертвым.
102 
