Особенно,... 
94 
– Возьмешь позже, – промычал Аш и потянул ее назад.
– Я раба сотовой связи.
Положив голову ему на плечо, она потянулась за телефоном. И прочитала:
«Люк ждал меня у дома и испек мне пирог с начинкой, прежде чем уйти сегодня утром. Он мой маффин».
– Вот это да!
И послала такого содержания эсэмэску.
– Что там?
– От Джули. Она и Люк вместе.
– Прекрасно. Лучше, чтобы кто-то оставался с ней, пока все это не закончится.
– Нет… то есть да, но он там не для того, чтобы ее защищать.
Положив телефон, Лайла свернулась у Аша под боком.
– Конечно, он о ней позаботится. Но я хочу сказать, что они вместе.
– Ты уже говорила.
Его рука скользнула по ее спине, по ягодицам.
– Вместе-вместе.
– Хммм…
Рука снова поползла наверх, погладила грудь. Остановилась.
– Что?
– Они – пара. И не спрашивай, пара чего. Пара-пара.
– Занимаются сексом?
– Определенно, да, но это не все. Они по-прежнему любят друг друга. Что сказала мне и Джули, когда забегала вчера. Но она могла бы не говорить, потому что я уже знала.
– Ты уже знала?
– На них все написано! Всякий, у кого есть глаза, способен это увидеть.
– У меня есть глаза.
– Ты просто не посмотрел. Слишком был занят другим и…
Ее рука протиснулась между их телами. Нашла его, твердого и готового.
– …этим.
– Это отвлекает.
– Надеюсь, что так.
Ее губы растянулись в улыбке, прежде чем открыться для его поцелуя. Теплые, нежные…
Она была такой мягкой: волосы, кожа, изгиб щеки. Мягкой повсюду, где бродили его губы и руки. Она оставила небольшой просвет в шторах, когда сдвигала их на ночь, и в него струилось солнце.
Он коснулся ее в этом дремотном свете, пробудив ее тело, как она пробудила его и его желание. Никакой спешки при свете, спешки, в которой они так остро ощущали потребность ночью. И можно не торопить подъем. Вместо этого они наслаждались долгой, прекрасной ездой, погружались в ощущения: кожа на коже, скольжение языка по языку, прикосновение пальцев, пока они вместе не потянулись к вершине. До которой оставалось совсем немного.
И еще немного… когда он скользнул в нее, и начался медленный сонный танец. Ее руки обрамили его лицо. Глаза глядели в глаза.
Они следили друг за другом, ловя каждое движение.
Только сейчас. Только она.
Только это… думала она, когда выгнулась, чтобы дать ему больше.
Только он… когда она притянула его лицо к своему и влила все свои чувства в их поцелуй.
Мягкое, нежное, спокойное наслаждение текло потоком хмельного вина, пока они, не опьянев, перевалили через вершину.
Позже она медленно, сонно, удовлетворенно побрела вниз, чтобы сварить кофе. Эрл Грей побежал за ней по пятам.
– Только давай я сварю кофе, ладно? А потом поведу тебя на прогулку, – проговорила она и осеклась. Зачем она произнесла слово «прогулка»? И, как ее предупреждали, песик разразился радостным тявканьем, поднялся на задние лапки и стал в упоении пританцовывать.
– О’кей. О’кей. Моя ошибка. Минутку.
Она открыла чуланчик, вынула поводок, пластиковые штанишки для песика и шлепанцы для себя, которые положила туда для этой цели.
– Что это с ним? – озаботился Аш, входя. – У него приступ?
– Вовсе нет. Он счастлив. Я ошибочно произнесла слово «прогулка». И вот результат. Придется вывести его, пока он не дотанцуется до сердечного приступа.
Она схватила дорожную кружку. Наполнила черным кофе.
– Это не займет много времени.
– Давай я его выведу.
– Моя работа, – напомнила она, вынимая из кармана заколку и умело сворачивая в пучок волосы.
– Но вчера ты жарила для нас яичницу, а сегодня я могу «ответить» тебе собакой.
Она пристегнула поводок к ошейнику. Пес почти бился в истерике.
– Вчера Люк испек для Джули маффин, почти из ничего. Сегодня сделал пирог с начинкой.
– Этот ублюдок просто выпендривается. Я могу приготовить нам завтрак. Я прекрасно умею насыпать в миски сухие завтраки. Это одно из моих лучших умений.
– К счастью, я купила «Кокоа паффс», верхний шкафчик слева от холодильника.
– «Кокоа паффс»?
– Это моя слабость, – откликнулась она и, схватив ключи, помчалась к двери вслед за Эрл Греем.
– «Кокоа паффс», – повторил Аш пустой комнате. – Я их не ел с… по-моему, я никогда их не ел.
Он нашел пачку, открыл, стал изучать, и наконец, решившись, сунул туда ложку и попробовал.
И понял, что всю жизнь был снобом в отношении сухих завтраков.
94 
