33 
Когда пришло время покинуть ресторан, лорд Уэстовер предложил оплатить половину счета.
— Сегодня угощает Терри, — решительно сказала Орлена, пиная брата под столом.
— Так как мы нарушили ваш тет-а-тет, — подхватил Терри, понимая намек, — я настаиваю на том, чтобы быть вашим хозяином. Вы можете вернуть эту любезность в другой раз.
Орлене показалось, что лорд Уэстовер вздохнул с облегчением, и она могла понять его чувства, когда взглянула на счет. Ужин обошелся им в кругленькую сумму из-за количества дорогого вина, выпитого джентльменами.
— Мы с Дженни собираемся в Воксхолл-Гарденс, — почти вызывающе заявил Терри, когда они встали, чтобы уйти из ресторана. — Я уверен, Орлена, ты хочешь поехать домой.
— Да, конечно, — кротко согласилась девушка, зная, что брат ждет от нее именно этого.
— Я тоже попрощаюсь, — молвил лорд Уэстовер, — и хочу сказать вам, Уэлдон, что сегодня вы были несколько бесцеремонны.
Терри засмеялся, и Орлена поняла, что он с самого начала намеревался захватить Дженни Стивенс.
— Где вы остановились? — спросил лорд Уэстовер.
— На Парк-лейн, — ответила девушка.
Он поднял брови.
— Глупо всем ехать в тот конец, когда Воксхолл-Гарденс недалеко отсюда. Вы бы доверили мне сопроводить вас домой?
— Ну разумеется, — откликнулась Орлена.
Лорд Уэстовер договорился с Терри, который не стал спорить, усадил девушку в наемный экипаж, и они поехали.
— Вы очень привлекательны, — произнес лорд Уэстовер. — Вы позволите мне снова вас увидеть?
— Конечно, — ответила Орлена. — Единственная трудность в том, что мы живем в доме моего опекуна, и не я решаю, что мне можно делать и чего нельзя.
— А кто ваш опекун?
— Граф Алверстонский.
Лорд Уэстовер изумленно уставился на нее в темноте экипажа.
— В клубе говорили, что Алверстон представил свету крайне хорошенькую наследницу. Это случайно не вы?
— Боюсь, именно я.
— О Боже! И вы позволили мне рассуждать о моих планах?
— В этом нет ничего дурного, — заметила девушка, — и я уже говорила вам, что пытаться решить ваши проблемы через брак, на мой взгляд, — ошибка.
— Но теперь я не смогу сказать вам то, что хотел, — пожаловался лорд Уэстовер. — Вы никогда не поверите, что я думал о вас, а не о ваших деньгах.
— Мне кажется, я бы всегда поняла, искренен человек или нет, — возразила Орлена. — Так что, пожалуйста, не думайте обо мне как о богатой наследнице… и мне очень понравился этот вечер.
— Но вы считаете, нам вряд ли удастся его повторить? — спросил лорд Уэстовер.
Орлена беспомощно повела рукой.
— Я не знаю. Честное слово, это очень трудно для меня.
— Не нужно больше ничего говорить, — возгласил лорд Уэстовер. — Я прекрасно знаю, какой прием получу у его светлости, если осмелюсь переступить порог Алверстон-хауса.
Девушка не знала, что сказать, и, чувствуя себя смущенной, только обрадовалась, когда экипаж выехал на Парк-лейн и свернул в ворота между двумя надменными грифонами.
— Большое спасибо, что привезли меня домой, — вежливо поблагодарила она.
Лорд Уэстовер взял ее руку в свою и поцеловал.
— Вы — все, о чем может мечтать мужчина, — молвил он, — и будь прокляты ваши деньги! После вас мне не захочется смотреть ни на какую другую богатую наследницу!
Орлена несколько неловко засмеялась, и, когда она вышла у Алверстон-хауса, лорд Уэстовер держал ее руку дольше, чем нужно, несмотря на то что у парадной двери стояли два лакея.
— Я постараюсь увидеть вас снова, — пообещал он так тихо, что это услышала только она. — Обязательно постараюсь, хотя понимаю, это будет нелегко.
— Спасибо, что привезли меня домой, — повторила девушка.
Отняв руку, она, не оглядываясь, вошла в дом.
Орлена уже подошла к лестнице и собиралась поставить ногу на первую ступеньку, когда кто-то окликнул ее.
Нельзя было не узнать это властное, протяжное произношение. Она быстро повернулась и увидела графа, стоящего в дверях салона.
Девушка ждала, и он попросил:
— Вы не зайдете сюда?
Орлена забеспокоилась, уж не собирается ли граф ее бранить. Но она вряд ли могла отказаться исполнить его просьбу, а потому прошла через холл и заглянула в салон.
Опекун закрыл за ней дверь. Орлена направилась к камину. Ей было как-то неуютно от того, что в комнате, кроме нее и графа, никого больше нет.
33 
