107 
– Ну, ладно тогда.
– Можем подняться по задней лестнице.
– Я и забыла, что тут задняя лестница есть. – Она восторженно шагнула на ступеньки. – Разве можно не любить дом, где есть задняя лестница?
– Этот дом я точно люблю. Ступени еще надо привести в порядок, но они достаточно крепкие. – Грифф щелкнул выключателем – зажглась одна-единственная голая лампочка. – И здесь тоже надо навести порядок.
– Будет, наверное, замечательно, а пока здесь темно и жутковато. Слушай, а здесь еще разветвление! И направо коридор, и налево.
– Мы идем налево.
– А сколько тут спален?
– На втором этаже было семь. Я делаю пять. Всего будет шесть, поскольку хозяйскую я решил разместить внизу, с фасада.
– С этой чудесной крытой верандой?
– Точно. А на третьем этаже куча маленьких комнат и каких-то закутков. Ими я потом займусь.
Ей было очень спокойно на душе. И ощущение это было неожиданным, вдруг поняла она, проходя вместе с ним по широкому, сумрачному коридору. И еще ей было очень легко. Да, видит бог, она была взволнована, но не нервничала. И ни капельки не робела.
Что-то в нем есть такое, подумала она, отчего всякая нервозность исчезает.
– Ой! Двустворчатая дверь! Элегантная и одновременно строгая, под стать всему остальному.
– Здесь я еще не закончил, – предупредил Грифф, распахнул двери и включил свет.
– Ой, как красиво! Замечательно получится. Смотри, как свет через двери льется. А камин! Это же черный гранит? Эффектно и оригинально.
– Пока вот не решил, в какой цвет стены красить. – Он кивнул на стену, где были широкими полосами наложены на пробу разные тона краски. – Я на одной блошинке нашел железный подсвечник. Освежил его, поменял проводку. Теперь подыскиваю другие подходящие светильники, а пока пользуюсь тем, что родня предназначала на выброс. Но кровать новая. Нет, не кровать, а матрас. Кровать я тоже на блошинке нашел. Недели две назад.
Шелби провела рукой по изогнутому изножью. Гладкое дерево, прочное и простое, подумала она.
– Красиво.
– Каштан. Красивая древесина. Совсем чуть-чуть пришлось до ума довести.
– Как и всякую другую вещь. А до этого на чем же ты спал?
– Стелил спальник поверх надувного матраса. Но поскольку у меня появился план затащить тебя в постель, я решил, что лучше купить настоящую кровать. И правильно сделал, что не стал откладывать, как я теперь вижу.
– Правильно сделал. – Шелби повернулась к нему лицом. – Мы оба правильно сделали.
Он подошел к выходу на веранду и распахнул двери, впустив в комнату вечернюю прохладу. Потом включил камин и погасил свет.
– Так достаточно будет?
– Более чем. Просто прекрасно.
Он подошел к ней и обнял за талию.
– Ты там, где хотела быть?
– Совершенно. – С легким недоумением она взъерошила ему волосы. – Ты и сам сюрприз. Вот уж не ожидала, что опять буду с кем-то, да еще так скоро. – Она подняла руки и обхватила его за шею.
Долгий поцелуй. Медленный, протяжный, проникновенный. Как в первый раз. И, как в первый раз, ее тело поплыло, словно свеча на солнце.
Эти ощущения, этот легкий трепет по всему телу. Она вдруг поняла, что почти забыла, что значит быть с кем-то вдвоем.
Она разрешила себе плыть по течению, просто плыть, парить, как парит пушинка одуванчика, подхваченная майским ветерком. Приближалась гроза, она уже чувствовала ее громыхание внутри себя, но впереди нее шли покой и нежность.
Когда он, в поцелуе, чуть изменил наклон головы, она коснулась его лица. И затрепетала от нетерпения, чувствуя, как он открывает молнию на спине ее платья.
Он провел пальцем по ее позвоночнику. Снизу вверх, затем сверху вниз. Под легким прикосновением она изогнулась дугой ему навстречу, издав звук, похожий на кошачье урчание. Его руки нащупали бретельки платья и скинули с плеч.
Платье упало вниз.
– Красивая, – прошептал он и, еще больше усиливая ее возбуждение, провел мозолистым пальцем по кружевной оборке лифчика.
– У меня сейчас сердце выскочит.
– Я его чувствую.
– А твое? – Она положила ему руку на сердце и обрадовалась, почувствовав под ладонью его быстрые и тяжелые удары. – Твое тоже.
Она начала расстегивать ему рубашку и, задыхаясь, засмеялась, когда выяснилось, что у нее настолько дрожат от возбуждения пальцы, что она не в состоянии выполнить даже эту простую работу.
107 
