Особенно,... 
114 
– Ты бы тоже хныкал, если бы я тебя так садистски пользовал.
– Надо прочистить рану, иначе не поймешь, насколько она глубокая. Медсестра Эмма-Кейт уже едет.
– Что? Ну, нет! Зачем?
– Затем, что, если она скажет, что тебе нужно в отделение скорой помощи в Гэтлинберг, то мы тебя туда повезем. А поскольку мне здесь надо разбираться на месте, то отвезут тебя они с Мэттом.
– Ты им позвонил?
– Конечно. Сейчас взгляну, что тут у нас, и вызову эвакуатор. Что-нибудь еще можешь мне о той машине сообщить?
– Кроме того, что за рулем сидел какой-то псих?
– Но ты этого психа не разглядел, да?
– По общему впечатлению, мужчина, я бы так сказал. Но я был слишком занят тем, чтобы не очутиться в кювете. Или где похуже. – Грифф немного помолчал, глядя на приятеля, который аккуратно заклеил рану двумя полосками пластыря. – Ты ведь уже знаешь, кто это, да? Из того, что я тебе рассказал?
– Предположения имеются. Это моя забота, Грифф.
– Черта с два! Моя машина пострадала. И моя голова.
– А работа эта – моя. Так, кажется, едут Мэтт с Эммой-Кейт. Ты в последнее время ни с кем не ссорился?
– В последнее время? Разве что нахожусь на грани ссоры с тобой – я ведь с твоей сестрой сплю.
Форрест остановился и прищурился.
– Это правда?
– Думаю, сейчас самое время признаться: ты при исполнении, я истекаю кровью. Я от нее без ума. Бесповоротно.
– Быстро вы перешли от «приятно познакомиться» до «без ума».
– Она как молния. – Грифф ткнул себя большим пальцем в сердце. – Бам!
Ответить Форрест не успел, потому что к ним уже бежала Эмма-Кейт с сестринским чемоданчиком в руке.
– Что случилось? Дай я тебя осмотрю.
Она достала диагностический фонарик и посветила Гриффу в лицо.
– Глаза покажи!
– Да я в порядке.
– Закрой рот. Как тебя зовут и какое сегодня число?
– Фрэнклин Делано Рузвельт, седьмое декабря сорок первого года. Позорный день в истории.
– Умник. Сколько пальцев на руке?
– Одиннадцать минус девять. Эмма-Кейт, со мной все в порядке!
– Это я тебе скажу, когда осмотрю в приемном покое клиники.
– Не нужно мне никакой клиники!
– Закрой рот! – повторила она и обняла его. – Ты хорошо постарался, Форрест, но в кабинете мне придется снять эти пластыри и самой взглянуть на порез. Может, придется швы наложить.
– Ну уж нет! – возразил Грифф.
– Да, парень, машину тебе превратили в хлам. Форрест сказал, тебя кто-то с дороги столкнул? Кто? – подошел Мэтт.
– У Форреста спрашивай. Мне показалось, из того, что я успел заметить, он уже вычислил ту машину.
– Буду с этим разбираться, – отозвался Форрест. – А пока везите его в амбулаторию, пусть его хорошенько осмотрят. Машину я отбуксирую в мастерскую к деду. Утром сможешь заехать и забрать оттуда что нужно.
– Инструменты.
– Останутся там до утра. Мне надо составить протокол, но из твоих показаний картина мне, в общем-то, ясна, а если понадобится что-нибудь еще, я тебе позвоню. Сейчас тебе здесь, Грифф, делать нечего, только нервы трепать.
Он попробовал возразить, но поскольку численный перевес был не на его стороне, сдался и потащился к машине Мэтта.
– Знает же, черт, кто это сделал, а не говорит! – с горечью проговорил Грифф.
– Потому что знает и то, что ты хоть парень и добродушный, но сейчас готов прямиком направиться на разборку. – Мэтт покачал головой. – И я бы тебя понял. Но с учетом того, что ты уже ранен – а это ставит тебя в невыгодное положение, – тебе лучше удовольствоваться тем, что тот, кто это сделал, проведет какое-то время в камере.
– Он мог бы провести время в камере после того, как получил от меня по заслугам.
– Нападение было умышленным? Ты уверен?
– Ну, еще бы.
– А ты-то что на той дороге делал?
– Возвращался, проводив домой Шелби. – Внезапно Грифф резко выпрямился. – Направлялся к себе от дома Шелби – и вдруг, почти сразу как отъехал, за мной возник этот пикап. То есть он караулил у ее дома или у моего. Либо ждал у ее дома, либо у моего и стартовал за нами следом, выжидая удобный момент.
– Думаешь, напали на тебя, потому что ее достать не смогли? – спросил Мэтт.
– Я думаю, тот, кто это сделал, отнюдь не сумасшедший. А хуже. Много хуже.
18
Шелби начала утро с пения в душе. Настроение у нее было весеннее, и ей все равно, кто его заметит и кто догадается о его причинах.
114 
