27 
— Пара стволов, — Катто часто-часто заморгал. — Нет, это не для меня.
— Да мы не станем из них палить, — успокоил Джино. — Только припугнем — и все пойдет как по маслу.
Катто вытер нос рукавом.
— О чем ты говоришь, Джино?
— О деньгах. Больших деньгах. Чего мы здесь горбатимся? Почему не пойти и не взять, как делают другие?
Конечно, дело требовало стартового капитала. Проблема. После нового костюма и посещения борделя от его пятидесяти долларов осталось не так уж и много. Где раздобыть еще? Может, если объяснить Вере, что он задумал, она снабдит его деньгами? Естественно, он вернет с процентами.
Поздно вечером Джино решил нанести ей визит. Обещал же зайти, рассказать, как устроился. Если повезет, Паоло не будет дома.
Вера не работала, но, в стельку пьяная, валялась в постели. Единственным освещением служил проникавший в комнату свет уличного фонаря. В ответ на стук в дверь Вера крикнула:
— Входи, деньги на стол и забирайся на меня!
— Это я, — быстро сказал Джино. — Зашел посмотреть, как ты тут.
— Прекрасно. — У нее заплетался язык. — Просто превосходно. — Она пошарила за кроватью в поисках спиртного, потом отхлебнула из бутылки и добавила: — Кто там, черт побери?
— Конечно, я, Джино. — Он нащупал выключатель, щелкнул им и тотчас пожалел об этом. Зрелище было еще то! Грязная ночная рубашка сползала с одного плеча, обнажив грудь, всю в пятнах от свежих ожогов: в нее тыкали зажженной сигаретой. Лицо Веры представляло собой студенистую массу; глаза заплыли и превратились в щелки.
Она, словно в летаргическом сне, посмотрела на него и попыталась улыбнуться. Впереди не хватало нескольких зубов.
— Страхолюдина, да? — Ее глаза наполнились слезами; крупные капли покатились по распухшим, в синяках, щекам.
Ему не нужно было спрашивать, чьих это рук дело. Ясно было одно: ее нужно немедленно везти в клинику.
Он взял женщину на руки. От нее несло, как от пивоварни, и в довершение всего явственно ощущался запах мочи и пота.
— Эй, — тихо произнес Джино. — Я тебя на минутку оставлю, вызову «скорую».
— Я не могу оставить дом, — пролепетала она. — Паоло велел остаться здесь и зарабатывать деньги, много денег.
У нее закатились глаза, и она потеряла сознание.
* * *
В клинике начали было задавать вопросы, но Джино притворился дурачком. В мозгу созрел план. На сей раз это не сойдет Паоло с рук.
После того как его заверили, что с Верой все будет в порядке, он вышел из клиники и вернулся в ее жилище. Сел на стул и три часа ждал отца.
Паоло заявился в четыре часа утра. Джино вскочил и, прежде чем Паоло сообразил, что к чему, набросился на него. «Ты… вшивый… трус! — выкрикивал он, нанося удар за ударом. — Отыгрываешься… на женщинах… и детях!.. Сволочь!»
Спустя минуту до Паоло дошло. Он только что приятно провел время в местной пивнушке, где торговали запрещенными напитками, выдул бутылочку «скотча» и приковылял домой с намерением тотчас завалиться спать. А вместо этого на него посыпались удары. Как же так? Обычно все как раз наоборот: бьет он, а не его.
Он застонал от мощного удара по голове, и содержимое бутылки изверглось из его чрева вместе со съеденным перед тем паштетом.
— Падаль! — орал его обидчик. — Слышишь меня? Ты, вонючка!
Голос показался Паоло знакомым, но он все еще не узнавал его. Новый удар в челюсть свалил его с ног.
— Только попробуй еще раз тронуть ее! — посулил голос. — Ты у меня так легко не отделаешься!
После его ухода Паоло изрыгнул из себя остатки паштета. Вера — чертова сука! Завела себе хахаля. Дайте только добраться до нее — уж он ей покажет!
* * *
Джино прибежал в свою каморку и снял испорченный костюм. Он весь дрожал, но был в приподнятом настроении. Знаменательный день!
Он сел на кровать и начал, эпизод за эпизодом, восстанавливать в памяти главные вехи последних дней. Деньги. Маленькая блондиночка. Проститутка. Вера. Паоло. Планы сколотить шайку.
Он уставился на потолок, всей душой ненавидя щели, облупившуюся штукатурку, общий дешевый вид окружающей обстановки. Ему не пришлось изведать ничего лучшего, но он видел это лучшее в кино или гуляя по Парк- и Пятой авеню, любовался роскошными особняками и супер-автомобилями с личными шоферами. Он знал: где-то существует другая жизнь. И доступ к ней давали только деньги. Большие деньги.
27 
