Мрачная улыбка Гаретта показала, что он полностью согласен с королем.
— Остается еще его возможное участие в покушении на вашу жизнь.
— Да. И в самом деле, — согласился Карл, чуть прищурив глаза, в которых вспыхнул живейший интерес.
Гаретт изо всех сил старался не выдать своего волнения.
— Вам до сих пор не удалось добиться признания у вашего лекаря? Не упоминал ли он в связи с этим моего дядю?
Карл вздохнул, затем покачал головой.
— Нет, к сожалению. Он продолжает настаивать на своей невиновности. Но они пока еще не начали пытать его… мне претит применять эти варварские методы к столь ученому человеку.
Сейчас для Гаретта главным было не выдать того огромного облегчения, которое охватило его при словах короля. Итак, отец Мэриан еще жив и, очевидно, пока не сильно пострадал. До тех пор пока он не услышал этого от самого короля, он не мог быть ни в чем уверен.
— Но вы до сих пор убеждены в его виновности?
Король в раздражении махнул рукой.
— Не знаю. У меня всегда было ощущение, что он говорит правду. И все же все остальные уверены в том, что он виновен. Ведь яд был в его лекарстве. А по его собственному признанию, порошки все время оставались с ним с того момента, как его дочь отдала их в его руки.
— Дочь? — переспросил Гаретт, изображая удивление.
— Да, у него была дочь, которая и готовила для него все лекарства.
— И что говорит эта дочь?
Король презрительно поморщился.
— Она оказалась гораздо глупее, чем я мог предположить, когда впервые увидел ее. Известие об аресте отца так ее напугало, что она бросилась в Темзу и утопилась.
— И в самом деле дурочка, — пробормотал Гаретт, вновь пытаясь не выдать своего облегчения. Благодарение Господу, никто пока не заподозрил, что Мэриан жива. — Но раз она готовила лекарства, не думаете ли вы, что именно она могла положить туда яд?
— Полагаю, это возможно… хотя и очень странно. Сэр Генри настаивает, что она приготовила порошки и сразу же отдала ему. А после этого лекарства ни разу не покидали его рук. Но что ему стоило бы солгать, сказать, что он где-то оставил лекарства без присмотра, или даже попытаться свалить вину на дочь, раз она умерла. Однако он этого не делает. Он производит впечатление человека, совершенно искренне сбитого с толку. Конечно, я могу предположить, что она могла положить яд в лекарство по своей собственной инициативе. А затем покончила с собой, когда поняла, что все открылось. Кто знает? Но я как-то не могу поверить, что эта девушка сама задумала отравить меня. Во всем этом нет никакого смысла.
— Все это действительно очень сомнительно, — согласился Гаретт со спокойствием, которого на самом деле не испытывал. Интересно, что бы сказал король, если бы узнал правду о леди Мэриан.
— Однако вернемся к вашей просьбе, — заметил Карл, проницательно взглянув на Гаретта. — О какой милости вы хотели меня просить?
Гаретт встретил взгляд короля с самым невинным видом, какой только был в его арсенале.
— Я бы хотел сам поговорить с заключенным, Ваше Величество.
— Зачем? — с искренним изумлением спросил король.
— Вспомните, Ваше Величество, какую миссию я выполнял для вас в недалеком прошлом. Обычно мне всегда удавалось добыть нужную информацию у людей, и часто против их воли.
Лицо короля затуманилось.
— Это правда. Я всегда восхищался вашими методами.
— Уверяю вас, Ваше Величество, при этом я никогда не переходил грани и не совершал ничего предосудительного.
Карл несколько мгновений пристально изучал его лицо, потом заметил:
— Да, полагаю, что так. Думаю, вам достаточно взглянуть на человека этим своим безжалостным, как удар кинжала, взглядом.
Чуть заметная улыбка скользнула по губам Гаретта.
— Так если вы позволите мне допросить сэра Генри, возможно, я смогу вытянуть из него признание.
— Или сведения о том, что ваш дядя был его сообщником, — сухо закончил король, чуть приподняв бровь.
— Да, именно так.
Карл некоторое время внимательно смотрел на Гаретта, задумчиво потирая подбородок.
— Полагаю, что если кто-то и может это сделать, то только вы, — произнес он наконец, словно разговаривая сам с собой.
Стараясь придать своему лицу выражение безразличия, Гаретт с волнением ждал ответа короля. После довольно продолжительной паузы король наконец сказал:
— Ну что ж, думаю, вреда от этого не будет.