56 
— Звучит недурно. Для первого раза сойдет, но в дальнейшем я бы хотела для этой цели иметь конкурное седло.
— Конечно. Мы тебе подберем. Ну, я пошел. Увидимся в пабе, Бойл.
И Фин зашагал по своим делам. Айона посмотрела на Бойла. Тот переминался с ноги на ногу.
— И?
— Пойду посмотрю, как Уинни седлают.
Стоило ему повернуться к выходу, как Аластар с силой боднул его головой.
— Аластар! Извини его, — быстро проговорила Айона и постаралась подавить смех. — Не груби, — сказала она коню и, нагнувшись к самому его уху, добавила: — Даже в шутку.
Она спешилась и накинула поводья на столб ограды.
— Стой здесь. Можно мне на твою Дарлинг посмотреть? — обратилась она к Бойлу.
— На кого?
— На кобылу, Дарлинг. Ту, что ты у того подонка выиграл.
— А-а. — Он нахмурился и пожал плечами. — Она в деннике.
— Просто покажи, куда идти. Заодно взгляну на Уинни, мне же с ней сейчас работать.
— Идет.
Бойл зашагал вперед, а Айона, скорчив Аластару недоуменную гримасу, двинулась следом. Но рот держала на замке.
Он не представил ее ни работникам конюшни, ни черно-белому песику, повиливающему хвостом, так что ей пришлось это сделать самой. И, не обращая внимания на явное нетерпение Бойла, она обменялась рукопожатиями с Кевином и Муни, а Багса почесала между ушей.
Эта конюшня раза в полтора превышала первую, но общий вид, запах и звуки в ней были те же.
У одного денника Бойл задержался, там стояла красивая гнедая лошадь.
— Вот Уинни.
— Она умная, да? Ты же умная девочка, правда, Уинни?
Аккуратненькая, прикинула Айона, гладя кобылу по щеке. То, что надо для девочки, и спокойный взгляд тоже не предвещает неожиданностей новичку на конкурном поле.
— Если покажешь, где у вас сбруя, я могу сама оседлать ее к уроку.
— Кевин все сделает. Кевин! У малышки Сары сегодня первый прыжковый урок. Уинни как раз для нее.
— Сейчас займусь.
Айона повернулась. И увидела белую кобылку.
— Бог мой, вы только посмотрите на нее!
Почти чисто белая, блестящая, горделивая — молодая, определила Айона, подойдя поближе, — кобыла следила за ней золотисто-карими глазами.
— А это…
— Анья, — закончила Айона. — Принцесса, которую Фин привез. Пока еще принцесса, но однажды… — Айона подняла руку, и Анья с видом величайшей милости отпустила поклон.
— Невероятно красивая. И отлично это знает. Гордая лошадка. Так и ждет своего часа. И он придет.
— С годик, наверное, подождем, прежде чем дадим ей размножаться.
Не об этом времени речь, подумала Айона, но кивнула.
Ты будешь летать, подумалось ей. И любить.
— Фин в лошадях знает толк, — проговорила Айона вслух и отошла.
— Это точно.
Она шла дальше по наклонному бетонному проходу и знакомилась с другими лошадьми. Хорошие, здоровые животные, заключила она, и среди них есть подлинные красавцы — хотя до Аластара и Аньи всем было далеко. И содержатся в чистых просторных стойлах. Потом она подошла к чалой кобыле с большими трогательными глазами и длинной белой отметиной на носу и без объяснений догадалась, кто это.
— Ты — Дарлинг, и это имя тебе очень подходит.
Бойл еще не успел подойти ближе, а кобыла уже повернула голову, взгляд ее потеплел, тело затрепетало. Не от страха, быстро подумала Айона, а от восторга.
Она учуяла его носом, почувствовала, прежде чем он появился в поле ее зрения. И, преисполненная любви вперемешку с безграничной преданностью, кобыла вытянула шею, так чтобы головой ткнуться ему в плечо, легонько, будто поцеловала.
— Хорошая девочка, — проворковал он, и Дарлинг ответила ржанием и ткнулась мордой ему в ладонь.
Он открыл ворота денника и вошел.
— Раз уж я здесь, посмотрю переднюю ногу.
— Сейчас лучше, — сказала Айона. — Но она еще помнит, как было больно. И чувство голода помнит. И страх. Пока ты ее не забрал.
Ничего не говоря, Бойл наклонился и прощупал больную ногу снизу вверх и обратно, а Дарлинг тем временем игриво покусывала его шевелюру.
— У тебя случайно яблока в кармане не найдется? Она уверена, что оно там есть.
Его приводило в замешательство, что мысли его лошади переводит ему другой человек, но он поднялся и погладил кобыле бок.
Айона подумала, что если бы кони умели мурлыкать, она бы сейчас это услышала.
Если Анья поразила ее грацией и красотой, то Дарлинг завоевала сердце бесхитростной и бескорыстной преданностью.
56 
