48 
В это мгновение в библиотеке появилась королева с дочерью.
– Что это за вопли? – удивленно спросила Алекс.
Гаррет повернулся на звук ее голоса и тут же получил от Кристофера еще один мощный удар в челюсть.
– Черт!
Раздался громкий хлопок, а потом женский голос резко приказал:
– Прекратите немедленно! Кристофер, хватит драться, помоги Генри подняться. Джонатан, принеси отцу стакан воды.
Грегори буквально шипел от переполнявшей его ярости, но все остальные послушно исполняли приказания королевы. Алекс просто стояла на пороге и смотрела на Гаррета так, будто видела его в первый раз. Тщательно уложенные волосы, элегантное платье и со вкусом подобранные драгоценности делали ее совершенно недосягаемой. Но где-то под этим холодным фасадом таилась его Алекс. И Гаррет не собирался отсюда уходить, пока не поговорит с ней.
Вот только этот чертов герцог здесь совершенно не к месту. Хотя так даже лучше. Теперь-то Гаррет точно не отступится от своей женщины. А она именно его, его с самой первой встречи в Диснейленде.
– Беременна? Кто беременна? – удивленно спросила Алекс.
– Ясно, что ты, – ответил Кристофер.
– Я – что? – Она в ярости посмотрела на Гаррета.
– Я сказал, что ты возможно беременна.
– Беременна? – переспросил Генрик. – Ты беременна? Все понятно. Мне следует удалиться.
– Генрик! – Крик короля остался без ответа, так как герцог уже исчез за дверью.
– Что здесь происходит? Вопли слышны даже в саду, – заметила королева, по очереди оглядывая всех присутствующих.
– Гаррет Кинг утверждает, что Алексис от него беременна, – выдавил Грегори сквозь стиснутые зубы.
– И я как раз собирался размазать его по стенке, – вставил Кристофер.
– Мечтай, – буркнул Гаррет, не отрывая взгляда от Алекс.
– Он врет, я не беременна.
Но никто ее не услышал. Принцы ругались между собой, король и королева спорили друг с другом, а Алекс с бешенством смотрела на нарушителя покоя. Когда она повернулась, чтобы уйти, Гаррет бросился за ней, схватил за руку и вывел в коридор, подальше от всего этого шума.
– Уходи, – велела Алекс, высвобождая руку и глядя ему в глаза. – Уходи отсюда, ты не принадлежишь этому миру, возвращайся домой.
– Нет.
– У тебя был выбор, и ты его сделал. Уже ничего не изменить.
Гаррет схватил Алекс за плечи, боясь, что если он отпустит ее сейчас, то она убежит. И ему понадобится не одна неделя, чтобы снова разыскать ее в этом огромном дворце.
– Почему ты вернула подарок?
– Потому что между нами все кончено. Уходи, пожалуйста.
– Я никуда не уйду, – прошептал он. Гаррет обнял возлюбленную, не давая вырваться, потом поцеловал, вкладывая в поцелуй все чувства, накопившиеся у него в душе. Тоску, боль, сожаление, радость встречи. Впервые за долгое время он чувствовал себя целым. Как будто все кусочки, составлявшие его жизнь, наконец-то заняли свои места.
Их языки сплелись, дыхание смешалось, а сердца бились в едином ритме. Все было замечательно.
– Алекс, мне плевать на твою корону, – прошептал Гаррет, прерывая поцелуй и глядя в ее удивленные глаза. – Мне плевать на то, что ты – принцесса. Я не верю в то, что между нами нет ничего общего, я смогу убедить твоего отца, мы будем вместе. У нас все получится.
– Гаррет… – выдохнула Алекс. – Я так хочу тебе верить. Но ты уже все решил. Я была тебе не нужна тогда. Так почему теперь? Что изменилось?
– Я, – ответил Гаррет, нежно лаская ее лицо. И от одного прикосновения к ее гладкой коже он почувствовал, как утихает боль в его сердце. – Я изменился. И ты была мне нужна еще в Калифорнии, с той самой минуты, как я тебя встретил в Диснейленде. Но я был слишком занят всякой ерундой, чтобы понять это.
Алекс покачала головой, заставив сердце Гаррета болезненно сжаться. Но ни один Кинг никогда еще так просто не сдавался.
– Алекс, теперь я наконец-то понял, что для меня важнее всего.
Он просто обязан заставить ее поверить. Ее переполняли эмоции, любовь, и Гаррет с новыми силами принялся ее убеждать.
– Я люблю тебя, люблю тебя, Алекс, принцесса Алексис Морган Уэллс.
Она судорожно вздохнула, по ее щеке скатилась одинокая слезинка, роскошные волосы, уложенные в замысловатый узел на затылке, блестели в лучах солнца.
– Я люблю твой смех, – продолжил Гаррет, вытаскивая пару шпилек, так чтобы ее локоны свободно падали на плечи. – Люблю твои волосы, такие светлые и растрепанные, я люблю тебя за то, что ты во всем видишь прекрасное, люблю твою сообразительность, твою улыбку. Люблю тебя за то, что ты всегда готова сказать мне, когда я веду себя по-дурацки.
48 
