Последние отзывы

  198  

То, что оставалось от Пурдиля, все еще сидело, накренившись, на борту его пластикового суденышка. Большая часть его головы исчезла, будто ее никогда и не было. Пока она смотрела, тело накренилось и обрушилось за борт, в канал, частично скрывшись под водой.

И тогда они все начали кричать.

— И никакого РКЛ?

— Конечно же, нет. Мы не практикуем подобного. Мы не можем. Мы же не такие, как вы.

Ледедже хмуро взглянула на Демейзена. Она только что рассказала ему о втором или третьем по силе болезненном переживании в своей жизни. На корабельного аватара ее рассказ не произвел особого впечатления.

— Значит, — сказал Демейзен, — он умер реальной смертью.

— О да. Реальной и окончательной.

— А что случилось с Хино?

— Мы никогда больше его не видели. Прилетела полиция и забрала его в город. Потом мы слышали, что у него был психический срыв и интенсивный курс посттравматического восстановления. Его...

— А почему? Что полиция с ним сделала?

— Что? Ничего! Это была пустая формальность, только и всего. Конечно же, они не причинили ему никакого вреда. Да за кого ты нас принимаешь?

Ледедже возмущенно покачала головой.

— Посттравматическая терапия понадобилась, так как он был уверен, что снес пацану башку обломком камня, торчавшим из комка земли.

— А, понятно.

— Отец Хино был консультантом по ландшафтному дизайну, и его контракт с нашим поместьем все равно истекал в конце того года. Так что Хино продержали на другом конце света до тех пор, пока он снова не смог вменяемо вести себя в обществе, а тем временем его папа решал для богатеньких неотложные проблемы с видом из окон и с крыш особняков...

— Ага, — покивал Демейзен задумчиво. — Я и не знал, что вы тогда уже додумались до пенометалла.

Ледедже взглянула на него прищуренными глазами.

— Я вот, если честно, не могу понять, как это мы до него еще раньше не дошли, — процедила она. — О чем бишь я думала? Ага. Следующим утром я сбежала из особняка, и меня тоже чуть не убило снарядом. Спасибо, что проявил интерес.

— В самом деле? — Теперь аватар выглядел удивленным. — А почему же ты раньше об этом не сказала.

— Я как раз собиралась к этому перейти, — ледяным тоном ответила Ледедже.

Они сидели в двух передних креслах пилотской рубки маленького челнока, оперев ноги на пару средних сидений. За пределами нормальных моральных ограничений готовился войти в пространство, контролируемое Установлением, а Ледедже выпала возможность поведать кораблю немножко больше о своей жизни в этом месте, коль скоро она вознамерилась вернуться туда, где выросла и откуда была спасена.

Демейзен кивнул.

— Прошу меня извинить, — официально сказал он. — Я был грубоват. Конечно, для тебя это переживание было из разряда весьма травматичных, да и для двух остальных ребят тоже, не говоря уж о ваших родителях. Тебя наказали за то, что ты пробралась на поле битвы, или за то, что спровоцировала взрыв снаряда? Или же за побег?

Ледедже коротко вздохнула.

— За все вышеперечисленное, — ответила она и помолчала минутку. Потом добавила: — Не думаю, чтобы Вепперса особенно порадовала так некстати совпавшая с его возвращением домой суматоха в службе безопасности по поводу сбежавшей воспитанницы — отродья, как они меня величали, — и неожиданно обнаруженной дыры в системе охраны боевых кораблей.

— Ну... — сказал Демейзен и вдруг оборвал начатую фразу. Это было для Демейзена в высшей степени нехарактерно.

— Чего там? — поинтересовалась Ледедже.

Аватар спустил ноги с сиденья между ними, повернулся и уставился в главный обзорный экран челнока. Из темноты на экране медленно выплыло звездное поле.

— Там что-то странное, — сказал Демейзен, но таким тоном, что она усомнилась, а говорит ли он именно с ней. Но он покосился на нее, потом указал на экран. — Видишь это?

— Что?

Ледедже наклонилась поближе, прищурилась, поморгала.

— Что там?

— Угмм, — промычал Демейзен задумчиво.

Картинка на экране сменила масштаб, цвета и обрела что-то вроде текстуры. Теоретически это был голодисплей, но объекты, на нем показанные, были удалены на такое громадное расстояние, что ощущение глубины терялось. По боковым экранам летели потоки цветных графиков, числовых данных, столбчатых и круговых диаграмм. Очевидно, они отображали манипуляции, которые Демейзен производил с основной картинкой.

  198