Особенно,... 
215 
Впрочем, они редко сейчас виделись, чтобы не дать врагам возможности его выследить. Они говорили по телефону и обменивались простыми текстовыми сообщениями. Иногда — преимущественно по вечерам — он видел ее на экране, ее лицо выплывало в новостных подборках, газетных передачах, в документальных программах или на агрегаторах по интересам. Как правило, ее выступления были выдержаны в одном и том же ключе; она клеймила позором Ады и Гееннистов и отважно кидалась в драку за него самого. Она ему нравилась. Он мог бы, пожалуй, представить ее своей подругой или даже спутницей жизни, теперь эта идея вовсе не выглядела столь дико, потому что все изменилось. Но он продолжал думать о Чей, он ни на миг не забывал о ней.
Представлялось несомненным, что павулианская Преисподняя запущена и работает в субстрате далеко за пределами самой планеты Павуль. Ее искали годами, десятками лет, и никаких следов ее физического присутствия не было обнаружено ни на Павуле, ни в его ближайших окрестностях. Некоторое время как перспективные цели для поиска Ада рассматривались орбитальные колонии у внутренних планет системы, заселенные преимущественно анархистами, но потом это предположение было опровергнуто. Чей могла находиться в заточении в десятках, сотнях, даже тысячах световых лет от родного мира, погребенная в субстрате глубоко в недрах непостижимого, совершенно чуждого ей инопланетного общества.
По ночам он выходил во двор и смотрел на звезды, гадая, где она.
Вы чувствуете себя виновным? Вы ощущаете вину за то, что оставили ее там? Вас тяготит, что вы ее там бросили? Каково вам жить с сознанием того, что вы ее там оставили, вам крепко спится? Вы о ней вспоминаете? Вас, наверное, гложет стыд — но если бы вам довелось еще раз побывать там в аналогичной ситуации, вы поступили бы так же? А она бы вас там бросила?
Этот вопрос, в незначительных вариациях, ему задавали сотни раз, и он отвечал на него со всеми оставшимися у него терпением и сдержанностью.
Они пытались и до нее добраться. Они осаждали ее — ту Чей, которая очнулась в плавучем доме, у которой не было и не могло быть никаких воспоминаний о сошествии во Ад. Они хотели, чтобы она обратилась против него. Но она не позволила им использовать себя в этих целях. Она неизменно отвечала, что сперва была уязвлена, оскорблена, но потом, обдумав все, о чем ей поведали, смирилась и поняла, что решение Прина было верным, единственно возможным в той ситуации. Она действительно поверила ему и всецело поддерживала.
Масс-медиа (особенно вражеские, контролируемые Гееннистами) не получили от нее желаемых ответов и быстро оставили ее в покое.
Гееннисты — Эрруны их мира, те, кто заправлял всей системой Адов, взялись за него. Они пытались достать его публичными речами, намекая, что могут посодействовать в возвращении виртуального двойника Чей из Преисподней, если он откажется от первоначальных показаний и согласится впредь хранить молчание. Прин дал Представительнице Филхэйн и Кемрахту разрешение фильтровать для него такую информацию, чтобы не впасть в соблазн, но он не мог полностью от нее заслониться. Журналисты — как те, кому они соглашались дать интервью, так и одиночки, которые пробивались к нему по комм-линиям — часто спрашивали его, как он намерен отреагировать на эти недвусмысленные намеки. Он не находил ответа.
Через неделю ему предстояло выступить перед Галактическим Советом. И Гееннисты все-таки его выследили.
Проснувшись, он сразу понял: что-то не так. Это было трудноописуемое ощущение. Наиболее точной аналогией была бы, пожалуй, такая: он словно бы заснул на краю высокой скалы и, проснувшись в темноте, понял, что уступ обрывается прямо под его спиной, а с другой стороны сейчас, уже прямо сейчас, если протянуть руку, ничего нет. Сердце бешено колотилось, во рту пересохло. Ему показалось, что он вот-вот упадет, и он рывком привел себя в чувство.
— Прин, сынок, с тобой все в порядке?
Этот участливый голос принадлежал Представителю Эрруну, старому Гееннисту, который пытался помешать ему выступить в Палате. Как же давно это было, два долгих месяца назад. Конечно, теперь ему казался вполне естественным такой выбор переговорщика с их стороны, но он уверил себя, что это простое стечение обстоятельств.
Прин поднял голову и огляделся. Он был в довольно большой, но тесно заставленной, хотя в целом и комфортабельной, комнате, которая выглядела так, словно ее спроектировал и обставил сам Представитель Эррун, по своему вкусу.
215 
