32 
– Этот дворец – то самое место, откуда мы пришли?
– Естественно.
– На порядочное же расстояние нас из него выбросило.
– Да, а кстати, как это случилось, я не понял? – важно поинтересовался кот.
– Ты же не захотел меня слушать, «меньше-слов-больше-дела», – передразнила я, но поспешила рассказать, пока он навострил ушки. Я хорошо рассказываю в лицах…
Кот слушал сначала скептически, но постепенно глаза его разгорались, а к концу повести уже сердито сверкали.
– Вот чем они создали магическую «дыру» на чердаке у Гофмана. Слово «Кракатук» – лишь сигнал, приводящий в работу этот орех, природа которого может оказаться значительно сложнее, чем весь этот мир. И вы оставили его там! И даже не попытались вытащить из леденца! Это же оружие. Мощное магическое оружие! Если крысы снова завладеют им, нам нелегко будет с ними сладить.
– Откуда такое неверие в собственные силы у Великого Непобедимого Воителя? – Я шуткой попыталась успокоить взбеленившегося кота.
Но Профессор только еще больше разозлился.
– Что за преступное легкомыслие? – вскричал он, хватаясь за голову. – Ты сама не понимаешь, глупая, что ты наделала?!
– Да что такого-то? Тебя там не было. И посмотрела бы я, как ты выковыриваешь орех из многослойного леденца. Все равно что достать колье и сережки Людовика Четырнадцатого из-за бронированной витрины…
– Тихо. Кажется, у них смена караула, – предупредил нас Алекс, все это время следивший за охраной. – А насчет Кракатука, может, ты и прав, напарник. Но тем более лучше его пока не трогать, раз у нас есть только предположения о его природе и мощности. Пусть лежит, где лежит, под леденцовой толщей он хотя бы в безопасности…
Грызуны, как английские гвардейцы меняясь на посту, слишком высоко задирали подбородки и черные носики, а потому ни фига не видели. А это оказалось нам на руку, мы же беспринципные оборотни, не так ли?
Следуя за котом, мы, пригнувшись, обошли дворец и узрели с задней стороны неохраняемые ворота для молочника (а на чем бы еще они столько сыра делали?!). Они были заперты на здоровенный висячий замок, голыми руками не вскроешь. Перелезть сверху не удавалось даже командору, ограда заканчивалась слишком острыми шипами. Я и пытаться не стала, куда мне после Алекса с его натренированным спортивным телом. Да и зачем тратить силы, когда он обязательно найдет более легкий путь, чтобы я не перетруждалась. Тем не менее удержаться от упрека не удалось:
– Ты не догадался взять с собой отмычки?
– Зачем они нам? С их сырным фундаментом, – заметил в ответ мой муж, многозначительно кивая на основание одного из столбов, на которых висели ворота, – надо просто правильно приложить рычаг силы.
Только сейчас я заметила – опорные столбы стояли на больших головках какого-то кремово-желтого цвета сыра. Вэк! Нет, ну какая ерунда. Кто так строит? Но это неважно, главное теперь, что эти ворота несложно повалить и младенцу! Кот, не дожидаясь нас, распластался лягушкой и пролез под забор. Прямо казак-пластун какой-то…
– Нас могут заметить из окон! – оглядевшись на местности, предупредил он.
– Окна плотно зашторены или закрыты ставнями, паникер, – буркнула я, пока командор в одиночку расшатывал один из столбов. Через пару минут мы тоже будем за оградой, а пока…
– Вперед, друзья мои, я знаю, как пройти внутрь! – торопил нас кот.
– Скажи лучше, куда пошел Гофман? Куда это ты его проводил, интересно знать?
Агент 013 сделал вид, что его расстраивает такая бесцеремонность с моей стороны.
– Какие вы с ним оба таинственные. Уже спелись, я гляжу, на теме табакокурения, – проворчала я тоном сварливой жены.
Алекс все так же молча возился со столбом.
– Да, мы с ним нашли общий язык, – гордо ответствовал мне Пушок, высоко подняв голову. – Два выдающихся ума в мире невежд и потомственных лентяев, мы не могли не почувствовать родственности наших душ и, лишь встретившись взглядами, поняли, как нам обоим не хватало друг друга. А что? Может, ты завидуешь?!
– Еще чего! И чему это, интересно? Этому бреду, что ты несешь? – фыркнула я.
Просто мне показалось, что от кота пахнуло алкоголем, такой же запах шнапса я уловила и от Гофмана, но классиков не судят, а отрываются при случае на друзьях и товарищах по работе кошачьего происхождения. Но Полковнику я пока ничего про это не сказала. Из душевной доброты и благородства. Дождусь прецедента и отведу душу…
Тем временем мой муж уже изрядно вспотел от безуспешных трудовых усилий. Проклятый сыр, видимо от долгой службы, стал как каменный. Я даже поковыряла его носком туфли, бесполезно. Алекс достал походный нож, нарезал с фундамента кучу вкусных мелких кусочков, но результата было маловато, а мы торопились…
32 
