37 
– Откуда столь исчерпывающая информация? – уныло поинтересовалась я.
– Из памяти, деточка. Я развил ее специальными упражнениями, по три часа каждую ночь с компьютерным тренажером по повышению интеллектуальных способностей. Учил наизусть Тредьяковского, запоминал внешние отличия шерсти хоббитов и еще многое другое, чего тебе не предлагаю, у тебя ни ума, ни силы воли не хватит.
И он вальяжно взмахнул хвостом, как бы ставя в воздухе жирную точку в знак того, что разговор окончен.
На этот раз я не набросилась на него с пинками, не подумав даже обидеться, только расстроилась. Видя мою неадекватную реакцию, Алекс решил, что дело серьезно, и, чтобы вернуть мне настроение, пошел на предательство друга (вот как он меня любит!):
– Не комплексуй, родная, он просто пять минут назад прочел все это по своему КПК.
– Но я же собирал информацию! – возмутился «мозговой центр» нашей команды.
– Это да, мой пушистый вруша, – обрадовалась я. – Иначе говоря, скачал из первого же сайта о Гофмане в Интернете, где все систематизировано, иллюстрировано, да еще и подано в увлекательной форме для детей.
– Но это не о нем, а о редчайшем в природе феномене под названием Крысиный король! – надулся кот.
– А вот это мне уже глубоко безразлично, – беспечно отмахнулась я.
Пусик зарычал от бессильного гнева, сжимая мягкие кулачки. Я торжествующе улыбнулась, постаравшись добить его окончательно. Заслужил так уж заслужил…
– А вот и Гофман, – первым увидел его Алекс.
Писатель, беззаботно размахивая сачком, ловил толстых марципановых бабочек.
– Я сама ему все скажу! – безапелляционно заявила я, засучивая рукава и ускоряя шаг навстречу увлеченному делом сочинителю.
– Только помягче, пожалуйста, – неохотно подвинулся кот, уступая мне соблазнительную роль глашатая дурного известия.
– Я женщина, поэтому не надо меня учить тактичности, – снисходительно напомнила я и, посеменив к Гофману, бросилась ему на шею и закричала самым истеричным голосом: – А-а-а! Беда! Трагедия! Драма! Плачь, Германия и окрестности, крысы похитили Юлию, держат в подвале и обещают загрызть, если вы…
Но великий писатель не дослушал. Он выронил сачок, схватился за голову и запрыгал по поляне, высоко задирая острые коленки.
– Юлия у них! О, горе мне! Они пленили ее! Но я вступлю в бой с этой зловредной темной силой, крысиным воинством, я освобожу ее! – возопил он, потрясая кулаками, и ускакал в сторону леса, только полы фрака на ветру колыхались, как крылья какой-то большой худющей птицы.
– Что он задумал? – провожая его взглядом, встревоженно спросил Алекс. – Дворец Крысиного короля вроде в другой стороне?!
– Не знаю, он же гений, а они все со странностями, – пожал плечами агент 013, – но оставлять его одного нельзя.
И мы наперегонки кинулись догонять Гофмана.
– Позволите ли вы нам помочь вам в сем до чрезвычайности трудном деле? – выбежав перед ним и сделав книксен, спросила я.
– Конечно! Милая фройляйн, вам я не могу отказать ни в чем. Прискорбно, но мне, вероятно, действительно понадобится помощь, – с горечью признался он, притормаживая. – Но только вашего мужа и вашего кота! Увы, не место женщине на поле брани.
– Да ну, бросьте, ради вас я с радостью поквитаюсь с этими противными налетчиками, – заметила я, но только себе под нос, чтобы лишний раз не волновать Гофмана и не выслушивать его возражений. – Как скажете, маэстро, мои мужчины вам помогут!
– О, как я вам благодарен, мои русские друзья!
Уф! Ну, это другое дело. Нельзя оставлять классика одного. Мы сами виноваты в том, что он здесь застрял, – не успели предотвратить похищение, должны уберечь его от злокозненных крыс и вернуть домой в целости и сохранности. А теперь еще и вместе с Юлией.
– Милостивые судари и вы, фройляйн, любезнейше прошу прощения, но мне нужно раздобыть саблю! – вдруг заявил он.
И, взлетев над землей, скрылся за деревьями.
– У него там что, арсенал хранится или гномы работают, куют оружие? – задыхаясь, обернулась я к Профессору. – Ты ведь был с ним в лесу, колись!
– Ничего такого я там не видел, и не надо ко мне приставать! – неожиданно раздраженно отреагировал наш товарищ. – Извини…
И он сконфуженно отвернулся. Только когда получасом позже мы отправились на поиски все не возвращающегося Гофмана и нашли его на полянке, бесчувственного от пунша, стало понятно поведение кота. Он не хотел выдавать слабости товарища по пьянке. Кругом валялись разрезанные пополам лимоны, чайники, полные ароматного напитка, и разноцветные бокалы причудливых форм, полупустые, опорожненные и опрокинутые. А вот обещанной сабли не было и в помине. Кажется, он вообще яро нее забыл. Мне стало искренне жаль несчастную Юлию. Знала ли она, как квасит ее учитель на самом деле…
37 
