— Ничего себе... — пробормотал Фанес, отступая от решётки.— Теперь всё ясно. Неспаренный, понимаешь ли...
— Минутку. Но тут-то что, собственно, не понравилось наверху? — Эрос поймал его за локоть.— Разве у них случайно не записано в правилах: «Будешь любить Господа Бога твоего всем сердцем своим, всей душою своей... et cetera и т. д.»? По-моему, этот вот экземпляр весьма усерден в своей любви к Богу. Вполне согласно с регламентом и предписаниями.
— Может, они имели в виду любовь более... платоническую? — тихо выразил предположение Фанес.
— Платоническую?..
— От Платона, ну, знаешь, такая, без секса.
— Платон был идиотом,— с презрением вынес приговор Эрос.
Потом посмотрел на капеллана, который снова сел, чтобы помолиться, покивал с сочувствием, внимательно огляделся по сторонам и старательно нажал на кнопку с красной трубочкой.
— Фанни, уходим.
* * *
— Жаль. Такая интересная парочка. Настоящий второй Пигмалион и его девица. Вот только одно меня интересует: каким чудом мы прошлой ночью наткнулись на этого ксёндза рядом с баром? Чем там мог заниматься слуга божий, а? — сказал Эрос, снимая с бёдер пиджак своего напарника.
— Неважно. Как только ты мог ему такое сделать? С куклой? Отвратительно,— скривился Фанес.
— Я?! С тем же успехом это мог быть ты. Мы оба тогда были в стельку. А в конце концов, ни твои, ни мои желания тут ничего не значат, сам знаешь. Склонность к твёрдым красоткам должна была дремать в этом парне изначально. А мы только невольно вытащили её на поверхность.
— Ну а теперь снова впихнули обратно...
— Что не означает, будто её нет вообще.— Эрос потянулся и огляделся по сторонам. — Не знаю, как тебе, а мне после этих развлечений на башне нужно передохнуть. И выпить кофе.
— Чем дольше...
— Да, знаю, чем дольше я сижу в этой тёлке, тем больше её черт перенимаю. Энергетические матрицы взаимопроникаются. Я прекрасно отдаю себе отчёт, что, на самом деле, это она хочет кофе, а не я. Но пойми, дорогой мой, я тоже устал. Я как я. И хочу расслабиться. Нам осталась последняя пара, а сейчас только пять часов вечера. Самое время на чаепитие. И вообще, у нас ещё куча времени до рассвета.
— Чаепитие... Ты ж не англичанин, чтоб в пять часов священнодействовать над чаем,— проворчал Фанес, дабы хоть бы для проформы выразить свой протест. На самом деле, он тоже почувствовал, что чайная или кафе, где подают добрый кофе, в настоящий момент является самым желанным для него местом. Ну может, за исключением его собственных апартаментов, наполненных дорическими колоннами, статуями, подушками и с плазменным экраном впол стены.
— Я гражданин вселенной, зануда,— возразил Эрос, потянув его в сторону — туда, где виднелось многообещающее заведение типа кафешки под зонтиками.— И могу священнодействовать где и когда хочу. А сейчас я хочу есть и пить кофе.
* * *
— У нас куча времени... У нас куча времени... — В голосе Фанеса звучала горечь, щедро приправленная иронией.— Ты знаешь, который час?
— Шесть,— очень неприятным тоном отозвался Эрос.
— Какой там шесть?! Одиннадцать вечера!!
— Шесть часов на Багамах и в Гренландии. Ты же не уточнил где.
— Гренландия — это именно то место, где мы очутимся через несколько часов. Из-за тебя и твоей некомпетентности! — нервничал Фанес.
Эрос только пожал плечами.
— Если б ты опять не потащился по всем кафешкам, мы бы успели поймать эту последнюю пару до темноты! А теперь уже нет шансов, что они выйдут из дома,— не отставал Фанес.
— Одно-единственное кафе и одна порция спагетти! — пробормотал Эрос— И это ты называешь «таскаться»? Должен тебе напомнить, что в этих телах нам приходится есть! И ходить в туалет!
Он вскочил с лавочки и решительно направился к входу в дом. Нажал на звонок домофона, некоторое время прислушивался, потом сдался и вернулся на прежнее место.
— И что, он исправился за эти пару минут? — желчно поинтересовался его напарник.
— Может, кинуть им камень в окно? — предложил Эрос, задирая голову.— Они выглянут и...
— Хорошая мысль. Ты попадёшь камнем в окно на четвёртом этаже?
— Попаду! — бодро заявил Эрос, хотя в глубине души совсем не был в этом уверен.
— Ладно, в таком случае, найди камень и кинь его,— позволил Фанес, делая приглашающий жест.
Эрос огляделся. Солнце, правда, давно зашло, но везде горели фонари, так что света было довольно. Он начал прогуливаться то в одну сторону, то в другую, склонившись над землёй и внимательно её разглядывая, точно искатель золота. Но потом всё-таки вернулся к напарнику и тяжело плюхнулся рядом с ним на скамью.