76 
— Нам нужны мужчина и женщина, оскорбившие неповиновением живого бога Дэви-Марию-Христос! Мы точно знаем, что они скрываются здесь. В случае отказа мы разнесём весь монастырь, как гнездо устаревшей веры. Будущее принадлежит нам!
Вот, в общем-то, весь спектр выкрикиваемых лозунгов. Парни вели себя довольно дисциплинированно, хотя в армии наверняка не служили. Просто стояли галдящей толпой, чего-то кому-то доказывая, пока на стену не вышел отец Никодим:
— Изыдите, грешные, во чрево сатанаилово проходом задним!
Видимо, его недопоняли, хотя чего тут неясного? Крики возобновились, и в сторону рыжебородого священника даже начали открыто целиться.
— Кто бы ни находился под благословенной сенью дома нашего, от нас нет выдачи слугам Антихриста!
Вот теперь бритоголовые правильно уловили концепцию и радостно с ней согласились. Целый шквал автоматного огня обрушился на православного батюшку, величественно осеняющего себя крестным знамением. И ни одна пуля не попала в цель!
— Молитва Господня да защитит нас от козней лукавого!
Может, и так, святой отец вполне мог быть настоящим праведником, а может, стрелков слепило солнце, играющее на золочёных куполах, а может, просто такие вот хреновые снайперы попались…
— Ну что, по коням? — скомандовал горячий подъесаул, пока у нападающих кончился первый боекомплект. — Рахиль, переговоры и трёп — твои, Миллавеллор тащит, я пашу. А вдруг чего не «комильфо» — стреляй, не задумываясь!
— Слушаюсь, пан атаман!
— Да, и это… имей в виду… если попадёшь в меня — я обижусь…
— А в меня, значит, можно?! — сразу придрался эльф, но нежная еврейка послала ему воздушный поцелуй и первая вышла из кустов.
— Ша, кончай палить бильярдные шарики! Вот они мы, все тут, готовы принять мученический венец через расстрел у стены без сопротивления.
Бритоголовые опешили, монахи на стене тоже… Потом кто-то вякнул, что, дескать, тогда можно бы и в плен, дабы на том же месте, на алтаре, возродить традицию дожертвоприносить недожертвопринесённых, и так далее. Но Рахиль упреждающе вскинула «галил»:
— Согласны только на расстрел! Но если вы жутко против и вам оно чересчур легко — мы можем и посопротивляться… Кого тут особенно греет сгинуть с нами в перестрелке?
Как ни странно, не грело никого! Адепты быстренько пришли к общему согласию, утвердившись, что не затем Дэви-Мария спасала их, избранных, живыми вознеся на небеса, чтобы им тут же угрожала автоматом взбесившаяся еврейка. То есть все красиво согласились на показательный расстрел…
— Ой, не могу, вы таки заставили меня вами гордиться. — Рахиль смахнула фальшивую слезу и притопнула ножкой. — А теперь скучкуйтесь покомпактнее, на одной линии, всем сразу стрелять необязательно, можно по очереди отметиться, мы будем умирать долго, на всех хватит… Ваня, подведите им черту!
Из кустов появилась дивная парочка: улыбчивый казак с импровизированным плугом из двух жердей и длинного меча, примотанного портупеей, в который был запряжён долговязый седой эльф, по-лошадиному помахивающий головой. Открыто пародируя благородный труд землепашцев, эти двое бегло пропахали глубокую линию прямо перед парнями с автоматами, причём меч уходил вглубь на полную длину клинка, едва ли не до рукояти…
— И сбоку подровняйте! Быстренько, быстренько, не видите — люди торопятся… Ваня, нажмите на газ, понукните-таки лошадку! Всё?! Ну, возвращайтесь, откуда начали, никто не против, чтоб вы напахались напоследок…
Конечно, крестьянский опыт у господина Кочуева был на самую большую букву «х», то есть не было вообще… Зато меч Святого Джона проявил свои лучшие качества — резал Землю, как масло, хотя крупные булыжники раза три всё равно пришлось обходить. Но старательный подъесаул, всласть измучив и себя и эльфа, ценой невероятных усилий опоясал команду бритоголовых неровной бороздой, упав на финише.
Рахиль пришлось поднимать обоих, отряхивать, ставить на ноги и вести к стене на расстрел… До этого момента их гениальный план не давал сбоев. Первые сомнения появились, когда на ребят уже навели стволы, а земля под ногами Белого Братства категорически отказывалась проваливаться…
— Ну, таки и?!!
— Ну и… мы старались, — устало вздохнул бывший подъесаул, демонстрируя стёртые до мозолей ладони. — И поясница болит, думаешь, легко вот так, в позе испуганного страуса, круги наворачивать?
76 
