70 
Роджер поспешно ретировался. Как только он закрыл за собой дверь, Брижит повернулась к Роланду. Она не на шутку рассердилась за то, что Роланд хотел воспользоваться ею, пытаясь вызвать неприятеля на бой.
— «Моя дама», так ты сказал? С каких это пор я твоя дама? Ты наконец поверил мне или это было сказано специально для него?
— Сначала ты ответишь на мои вопросы, Брижит!
— Не буду! — крикнула она, упрямо выдвинув подбородок.
Роланд посмотрел в сторону.
— Что ж, хорошо. Да, я сказал это специально для него. А ты предпочла бы, чтобы я назвал тебя лгуньей перед этим мерзавцем?
— Я бы предпочла, чтобы твои мотивы не были столь отвратительны, — ответила она разочарованным голосом. — Ты просто надеялся, что он тебя вызовет и даст возможность его убить.
— Я не отрицаю этого! — решительно ответил рыцарь, взглянув на нее потемневшим взором. — Когда я застал вас рядом, то хотел разорвать его на куски. Но ты не должна чувствовать себя причиной его смерти. Если бы он меня вызвал, то сам бы оказался ответственным за все.
— Роланд, ты, кажется, слишком преувеличиваешь происшедшее, — сказала Брижит, начиная сердиться. — Он всего лишь поцеловал меня, и за это получил по заслугам. — Рыцарь повернулся и решительно направился к дверям, но Брижит окликнула его:
— Роланд! Я счастлива, что он меня поцеловал!
Он приостановился и немного постоял на месте, а затем медленно повернулся к девушке и тихо спросил:
— Так ты поощряла его?
— Нет.
— Но тебе был приятен его поцелуй.
— Если бы это было так, разве я остановила бы его? — отозвалась Брижит. — Я сказала только, что рада происшедшему. Видишь ли, это кое в чем меня убедило.
— В чем же?
Брижит опустила глаза и прошептала едва слышным голосом:
— Его поцелуй меня не тронул.
Эта фраза рассказала Роланду больше, чем могли бы объяснить тысячи слов. Он все сразу понял. Только его ласки способны доставлять ей удовольствие. Искусный соблазнитель, каковым слыл Роджер, ничего не добился от его Брижит. Возможно, и ни один мужчина на свете, кроме него, Роланда, не сможет вызвать в ней таких чувств. И то, что она это признала…
Он медленно приблизился к подруге, заключил ее лицо в чашу своих ладоней и нежно отпил из этой чаши. И тут же ее колени ослабели, где-то в ее недрах что-то перевернулось, а все тело затрепетало. И когда он поднял ей на руки и понес на кровать, она не сопротивлялась. Их сердца стучали в одном ритме, их желания были едины.
Брижит хотела этого мужчину. Он нетерпеливо разрывал ее платье, а она могла думать только о том, как страстно его желает. Прекрасный, сильный и нежный человек… Это был единственный мужчина, которого она хотела бы обнимать, ласкать и чувствовать. И когда, двигаясь с нею в едином ритме, он вел ее к восхитительной вершине, ей вдруг стало любопытно, уж не влюбилась ли она в Роланда из Монтвилля.
Глава 28
В холодные зимние дни солнце редко радовало жителей северной Франции, но на сей раз выдалось ясное морозное утро. После завтрака Роланд отправился во внутренний двор для разминки и упражнений, а Брижит пошла разыскивать Году и застала служанку за свежеванием кролика в углу поварни.
— Хочу обратиться к тебе за помощью, Года, если не возражаешь, — начала Брижит, присаживаясь на скамью возле девушки. — Роланд настаивает, чтобы я сшила себе платье. Но я боюсь, что не смогу сама как следует раскроить материю.
— С радостью помогу вам, госпожа, как только закончу с этим. — Года кивнула на тушку кролика. — Это поручение Гедды, и я не могу отойти, пока все не сделаю.
Прозвучавшее имя хозяйки Монтвилля растревожило давнее любопытство Брижит.
— Правда ли, что Гедда так сильно ненавидит Роланда? Он сам говорил мне, но в это трудно поверить.
— О, будьте уверены. Так было всегда. Сэру Роланду несладко приходилось. Как вспомнишь, что он вынес еще ребенком, просто хочется плакать.
— Расскажи мне о его детстве. Ты ведь знала его в то время?
— Я была еще слишком мала, чтобы служить в имении, но моя мать работала здесь. Ох, что за рассказы она приносила домой, в деревню. Тогда я даже считала, что все это она нарочно придумывает, чтобы запугать меня и заставить слушаться. А когда я стала взрослой и узнала, что это чистая правда, то просто содрогнулась.
— О чем же она рассказывала?
— О том, как мачеха обращалась с бедным малышом, — ответила Года, но тут же замолчала, отбросила в сторону снятую шкурку и протянула руку за разделочным ножом.
70 
