20 
— Кроме тебя? — усмехнулся мужчина, удивленный этим замечанием. — Наверное, ты просто слишком умна для меня. Я бы ни в коем случае не стал оскорблять тебя попытками очаровать.
Внимательно следя за дорогой, Джоди пыталась переварить это замечание.
— Каким-то образом ты всех перетягиваешь на свою сторону. Можно подумать, у тебя чутье на то, что нужно говорить людям. Правильно разыгрываешь партию. Но со мной у тебя ничего не выходит, — девушка быстро взглянула на Курта. — Почему?
Тот вздохнул, откинулся на сиденье и так долго молчал, что у Джоди появилось впечатление: мужчина просто проигнорировал этот вопрос.
— Этого я вам сказать не могу, мисс Джоди Алман, — протянул он. — Думаю, с тобой я просто веду себя естественно.
— Значит, на самом деле ты относишься ко мне враждебно?
— Возможно.
Он даже не пытался соврать! Девушку охватил гнев.
— Или не просто враждебно, — резко ответила она. — Может, ты по своей природе неандерталец — с теми же манерами.
— Эй, это уже перебор! Я считаю себя джентльменом.
Ах, так он шутит. Значит, нет необходимости принимать все сказанное всерьез.
— Конечно, рыцарь старой школы. С манерами коренного монгола века двенадцатого.
Курт рассмеялся. Он явно чувствовал себя совершенно свободно. Уже кое-что. По крайней мере он не ненавидел ее до такой степени, чтобы пребывать в постоянном напряжении.
Маклафлин принял еще несколько таблеток, прежде чем они уехали из гостеприимного дома Мэнни и Пэм. К этому времени Курт и хозяин успели обменяться электронными адресами, а молодая мама всерьез принялась планировать свидание Ленни и Кэти.
Джоди ужасно раздражало его умение справиться с любой ситуацией и сделать ее выгодной для себя. Было бы интересно посмотреть, как этот самовлюбленный тип отреагирует на внезапную потерю контроля над ситуацией.
— Я тут вспомнил, как впервые узнал о твоемсуществовании на этом свете, — неожиданно произнес Курт.
— Родео Чивери? — спросила девушка, не в силах сдержаться. Она вновь вспомнила, как он победно спрыгнул с того быка и на мгновение встретился с ней взглядом. Но Джоди сразу же пожалела о сказанном и прикусила язык.
— Родео? — мужчина нахмурился, словно пытался понять, о чем она говорит, а затем покачал головой.
Девушка застонала про себя, сообразив, что проболталась. Но, может быть, он не обратит внимания на ее слова?
— Нет, не тогда. Я вспомнил другое... тогда мы были еще очень молоды.
Даже глядя на дорогу, Джоди почувствовала, что Курт изучает ее профиль.
— Помнишь, — начал он мягко, — как-то раз мы отмечали день рождения моей сестры в парке Сэма Хьюстона, а ты ходила где-то неподалеку и подглядывала за нами? — в его голосе появилась нотка веселья. — Мне тогда было около двенадцати, а тебе — лет семь-восемь.
Девушка нахмурилась. Она мало что помнила о себе в этом возрасте, но сейчас честно попыталась воскресить хоть какие-то воспоминания.
— Я заметил, что ты смотришь на праздник, как беспризорный ребенок, прислонившийся носом к окну дома. Мне показалось, что ты на редкость симпатичная малышка. Отойдя от остальных, я подошел к месту, где ты пряталась, и пригласил тебя присоединиться к нам. Но в ответ ты только сурово посмотрела на меня и покачала головой, — мужчина рассмеялся. — Этот же взгляд я и сейчас часто вижу. Он словно говорит: «Даже не искушай меня. Я не пойду
ни на какие компромиссы».
Девушка решила не прерывать установившуюся тишину ответом и еще плотнее сжала губы.
— Тем не менее я вернулся к нашей группе, взял мороженое и принес его тебе. Знаешь, мне это напомнило истории о том, как дают мясо маленькому волчонку. Я протягивал его тебе, мягко уговаривал взять его и наблюдал за тем, как ты с опаской подходишь. Как маленький бесенок, — Курт замолчал, еще больше погрузившись в воспоминания. — Каждый раз, когда я вспоминаю о тех временах, дети Алманов представляются мне маленькими монстриками.
— Ради бога! — эта тема уже порядком достала Джоди. Ей не хотелось ни слушать, ни вспоминать о том, что там было. — Этого никогда не было! У тебя было слишком больное воображение! И вообще, все Маклафлины занимались только тем, что распространяли подобную чепуху. Словно разворачивали огромную рекламную кампанию! Именно вы первыми начали называть нас «бандой Алманов». Мы знали, что все дело в вас, и, разумеется, такое поведение вызывало негодование!
20 
