— Вот как? — Ребус внимательно посмотрел на шестиструнную акустическую гитару на подставке и лежавшую позади нее на полу двенадцатиструнку. — И хорошо играешь?
Вместо ответа Джентри взял с подставки шестиструнную гитару и опустился на диван, скрестив ноги. Когда он заиграл, Ребус увидел, что длинными ногтями на правой руке он пользуется как медиаторами. Мелодия была ему знакома, но названия он вспомнить не мог.
— Берт Янш? — предположил он, когда отзвучал последний аккорд.
Парень кивнул:
— Это из альбома, который он сделал вместе с Джоном Ренборном.
— В последний раз я слушал его много лет назад. — Ребус одобрительно кивнул. — Ты здорово играешь, сынок. Весьма жаль, что ты не можешь зарабатывать себе на жизнь музыкой, — может быть, тогда ты перестал бы торговать наркотиками.
— Что-о?!
— Нэнси нам все рассказала.
— Эй, постойте!.. — Джентри отложил гитару и поднялся. — Что это вы такое говорите?!
— Глухой музыкант? — Ребус пожал плечами. — Бывает.
— Я слышал, что вы сказали, я только не понимаю, с чего бы Нэнси вздумалось так говорить.
— В тот вечер, когда убили русского поэта, она шла на встречу к дилеру, с которым ты ее познакомил.
— Она не могла этого сказать. — Голос Джентри звучал уверенно, но его выдавал взгляд. — Я ни с кем ее не знакомил!
Ребус засунул руки в карманы и снова пожал плечами.
— Ну, подробности меня мало трогают. Она утверждает, что ты торгуешь, ты говоришь, что нет… Но ведь мы оба знаем, что здесь, в этой комнате курят всякую дрянь.
— Она сама достает эту дрянь у своего хахаля! — выпалил Джентри, но тут же поправился: — То есть на самом деле он ей вовсе не хахаль, просто она так думает…
— И как же его зовут?
— Я не знаю. То есть он пару раз заходил сюда, но Нэнси его даже не представила. Сам он называет себя «Сол» — говорит, мол, по-латыни это означает «солнце», но я сомневаюсь, что он действительно такой образованный, чтобы болтать на этом языке. К тому же никакой он не солнечный, наоборот — мутный какой-то чувак.
Ребус рассмеялся, словно шутки удачнее он в жизни не слышал. Джентри, однако, было не до смеха.
— Просто не верится, что Нэн пыталась втянуть меня в это дело! — пробормотал он себе под нос.
— Она втянула в это дело не только тебя, но и свою подругу, — сообщил ему Ребус. — Хотела заставить ее обеспечить себе алиби…
— Алиби?! — ахнул Джентри. — Господи, вы и правда думаете, будто Нэнси убила того мужика?..
Ребус снова пожал плечами.
— Скажи-ка, среди одежды Нэнси есть что-то вроде накидки или плаща с капюшоном? Ну, как монахи носят?
— Кажется, нет. А что?.. — Казалось, вопрос привел Джентри в замешательство.
— Ты когда-нибудь встречался с ее подругой Джилл?
— А-а, эта фря из Нью-Тауна? — Он поморщился.
— Значит, ты ее знаешь?
— Один раз она была у нас на вечеринке.
— Я слышал, Джилл и сама устраивает неплохие вечеринки. Не хочешь предложить ей, э-э… музыкальное сопровождение?
— Уж лучше я сам выколю себе глаза.
— Ты, вероятно, прав. Точно так же и я предпочел бы слушать Дика Гогана, а не Джеймса Бланта. — Ребус громко чихнул и вытащил носовой платок. — Этот парень, Сол… Ты, случайно, не знаешь, где он живет?
— Боюсь, что нет.
— Ну, не беда…
Ребус убрал платок и снова отвернулся к окну. До возвращения Нэнси оставалось совсем немного времени. Сейчас она, наверное, уже дошла до конца Лит-стрит и свернула на Норт-бридж, скоро она пересечет Хантер-сквер и…
— Ты только играешь или поешь тоже?
— Иногда.
— Но не в группе?
— Нет.
— Тебе нужно съездить в Файф. Один мой приятель говорит, что там есть неплохие площадки для игры на акустической гитаре.
Джентри несколько раз кивнул.
— Один раз я играл в Анструдере.
— Глупо считать Ист-Ньюк центром чего бы то ни было… Тем более что зимой там все закрыто.
Парень улыбнулся.
— Подождите минутку, ладно? — Он выскочил из гостиной и почти сразу вернулся. — Вот… — Джентри протягивал Ребусу компакт-диск в прозрачном пластиковом конверте, сквозь который виднелся сложенный пополам кусочек белой бумаги с названиями трех композиций.
— Моя демозапись, — с гордостью сообщил он.
— Круто, — сказал Ребус. — Это мне насовсем или тебе нужно его вернуть?
— Я всегда могу прожечь новый диск. — Джентри покачал головой.