36 
– Как дела? – спросил на полном серьезе Берт по-креольски.
Солдат расхохотался:
– В порядке.
И он разрешил им проезжать. Расплывшись, американец повернулся к Малко.
– Нужно их знать. Они неплохие ребятишки. В принципе нужно говорить, куда едешь. Ночью они иногда стреляют по машинам, которые не останавливаются. Ведь им скучно. Ездить нужно во время сиесты, так безопаснее.
Не особенно разбитая, но узкая дорога шла берегом моря.
– Мы действительно едем к Габриелю Жакмелю? – спросил Малко.
Американец пригладил растрепанные волосы:
– Еще бы! А вы не ожидали этого, не правда ли?
– Откуда вы его знаете?
Они ехали прямо, и Берт Марней позволил себе расслабиться. Все же дорога была полна ухабов, а «тойота» летела со скоростью сто сорок километров в час.
– Мы были приятелями еще во времена Дювалье, – сказал он. – Я был на Ямайке, покупал там продукты и лекарства и переправлял ему на корабль. Все шло хорошо, пока эти мудаки с Ямайки не выслали меня.
– Почему? – не удержался Малко.
Характерным жестом американец потер большой палец об указательный.
– Инфляция. Со времен Конго цена одного министра увеличилась в пять раз, а я не мог уследить за курсом. Кроме того, у этих чернокожих нет понятия чести! На Ямайке меня сначала заставили заплатить, а затем выслали. Сюда я прибыл без единого доллара. Спустя неделю со мной встретился Жакмель. Он спросил меня, могу ли я снабжать его оружием, продуктами, информацией... Что мне оставалось делать? Мне в зад сунули ордер Интерпола на арест, я никуда не могу уехать. В общем, или пан, или пропал. Если выкарабкается Габриель, я тоже выкарабкаюсь.
– Вы уедете отсюда?
– Вы с ума соскочили! Я стану министром здравоохранения. Ну, почти...
Потрясенный этой перспективой, Берт Марней замолчал. Малко видел по его блаженному лицу, что он подсчитывает, сколько же гектолитров крови он сможет наконец законно отобрать у пяти миллионов гаитян.
Будет на что купить «кадиллак» цвета бычьей крови.
Американец резко затормозил и свернул на тропинку в джунглях, ведущую к морю.
– Скоро приедем...
Они тряслись еще с сотню метров, пока не доехали до гигантского хлебного дерева. На берегу были разбросаны пустые раковины, водоросли. На камни была наполовину вытащена старая рыбацкая лодка, парус которой был изорван в клочья. Два негра в изодранных шортах спали рядом. Рявкнув, Берт Марней разбудил их. Они принялись лениво спускать лодку на воду.
– Они отвезут вас, – сказал Марней, – они знают куда, вон на тот островок. Это займет час. Не пытайтесь заговорить с ними, они понимают только по-креольски.
Малко сел в лодку. Берт смотрел, как они удалялись, затем вернулся в «тойоту».
* * *
Малко зачарованно смотрел на беспрерывно двигающуюся руку с парализованными пальцами. Казалось, Габриель Жакмель хотел раздавить пулю от кольта, которой он тренировался. Расплющенный нос боксера, плечи шириной с бульдозер, гигантский рост – все дышало силой.
– Оставьте нас, – приказал гаитянин по-французски.
Оба его телохранителя отошли в сторону. Каждый был странно вооружен: автоматический кольт 45 калибра с удлиненным магазином, что позволяло заряжать его тридцатью патронами. Оба негра расположились поодаль, под хилым деревцем. Несмотря на одетый на нем пуленепробиваемый жилет цвета хаки, Жакмель, казалось, не чувствовал обжигающего солнца.
Он и Малко сидели прямо на пляже, прислонясь к песчаному обрыву.
Они находились на самом маленьком из трех островов, находящихся в двух-трех милях от гаитянского побережья. Острова были абсолютно пустынными. Морское путешествие расслабило Малко. Во время перехода оба негра налегали на весла, чтобы быстрее двигаться по ветру. Сейчас они искали на глубине лангустов.
Во время последнего путча гаитянский военно-морской флот полностью перешел на сторону оппозиции, так что риск того, что их перехватят, был полностью исключен...
Массивная фигура Жакмеля потрясла Малко, от этого негра исходила природная сила. Хорошо поставленным серьезным голосом он изъяснялся на правильном французском языке.
– Благодарю за то, что приехали ко мне, – сказал он.
Малко холодно улыбнулся.
– Именно для этого я и прибыл на Гаити.
Жакмель открыл левую ладонь, давая на несколько секунд отдых своим пальцам.
– Вы представляете людей, готовых помочь мне, – медленно сказал он, – не так ли?
36 
